— Я не совсем понимаю… — начал Леон — и пожал плечами: — Не знаю. Я ведь до конца так и не разобрался, что здесь происходит. И, кстати, не буду возражать против вашего совета, идти ли мне с ним. Хотя нет. Не хочу перекладывать на вас… Это нечестно… Мне надо подумать.
— Сколько времени нужно, чтобы ты решил? — спросил Мигель.
— Ну…
— До завтрашнего утра, — твёрдо сказал Брис.
Мигель встал и вышел из комнаты. Никто не шелохнулся, слушая лёгкие, затихающие шаги.
— Леон! — позвал док Никита. — Слушай сюда. Мигель не вполне человек. В придачу к своим особенностям, он ещё и маг высшего класса. Ну, колдун, в общем. Тебя, наверное, задним числом удивило, как быстро ты согласился пойти с ним. Так вот. Он накинул на тебя поводок послушания — такой тонкий, что сразу и не разглядишь. Роман пристрастен, поэтому и высмотрел ментальную удавку. Запоминай: Мигель очень опасен для тебя, беспамятного.
— То есть, вернись ко мне память, я бы разглядел этот поводок?
— Какое там разглядел! Ты бы почувствовал, что его накидывают.
— Почему?
— Что — почему?
— Почему бы я тоже разглядел? Что имел в виду Мигель, говоря, что я «тоже необычный человек»? Я тоже маг или тоже — что?
— Мы все колдуны, то есть маги! — миролюбиво сказал Володька. — Просто кто‑то в большей, кто‑то в меньшей степени. Амнезия тебя несколько изменила, ты забыл о своих навыках и действуешь либо в силу привычки, либо инстинктивно, но не сознательно. Вот и всё объяснение.
— Чем займёмся? — хмуро спросил Роман. — По–моему, время обсудить, что делать дальше.
— А по–моему, время завтрака–а, — зевнул Игнатий. — Пошли умываться, а потом Брис расскажет нам свою гениальную идею, о которой намекнул нам вчера.
Глава 2.
Кошка появилась на подоконнике, уже свободном от одеяла, выполнявшем функции шторы, и при виде компании, сидящей за завтраком, приветственно вздёрнула пушистый хвост. С нею поделились найденными консервами, после чего мать–одиночка принялась кормить детёныша. Детёныш мял лапками живот матери, сосал молоко и поблёскивающими круглыми глазёнками следил за людьми.
Разлили кофе. Глядя на радостную физиономию Игнатия и сдержанно–довольную — Рашида, смакующих горячий напиток, никто не смог не улыбнуться. Брис вообще смеялся.
— Итак, Брис? — поторопил его док Никита.
— У нас сутки на всё про всё, если Мигель не соврал. Я предлагаю обследовать один из занесённых на карту «колодцев» с «блинчиками» и пройти по нему.
— Брис, у тебя головушка — как, не болит? — ласково поинтересовался Игнатий.
Остальные молчали, грея ладони о горячие стаканчики — таким холодом пахнуло от предложения Бриса.
— Есть несколько наблюдений, — негромко продолжил он. — Первое. Город под колпаком, но ведь «колодцы» ведут же куда‑то. В любое место из города, вероятно. Второе. Да, они опасны, я не отрицаю. Но ведь «блинчики» в них постоянно курсируют.
— А на твои наблюдения несколько предположений можно? — спросил Рашид. — Ещё неизвестно, будет ли лучше там, откуда приходят «блинчики», то бишь на другом конце «колодца». Во–вторых, неудивительно, что «блинчики» чувствуют себя в «колодцах» весьма превосходно, будучи тварями совершенно безмозглыми…
Леону стало плохо, он вдруг подумал: а не было ли то существо, которое гналось за ним от квартиры Андрюхи, как раз «блинчиком»? А если и его, ставший родным город сейчас умирает под напором всякой нечисти, как умирает Ловушка? «Не хочу…» Андрюхин город, широкой чашей привольно раскинувшийся на нескольких холмах, резко уменьшился до знакомой высотки с двором, где с утра до вечера звенят детские голоса, а затем сузился до крошечной точки — уютного квартирного гнёздышка, где он был тихо счастлив несколько лет… Внезапно до боли захотелось услышать ворчание Ангелины, увидеть себя сидящим глубокой ночью в мягком кресле, перелистывая страницы, желтеющие в тёплом свете торшера, и знакомясь с чужой жизнью на расстоянии…
— … Леон, конечно!
— Не ребята, Брис точно свихнулся!
Догадываясь, что он что‑то прослушал, Леон быстро вклинился между репликами:
— Простите, я несколько отвлёкся. О чём речь?
— Ха, я начинаю привыкать к его велеречивым высказываниям, — пробормотал Игнатий. — Интересно — «несколько отвлёкся»!
— Игнатий, закрой рот! Леон, Брис хочет пустить тебя в «колодец» первым.
И все уставились на него не с беспокойством, что было как‑то привычней, а с любопытством.
— Не знаю, что и сказать… Брис, тебе, конечно, виднее, но не легче ли согласиться с Мигелем? «Колодец» ещё неизвестно к чему приведёт — во всех смыслах. А Мигель предлагает реальное разрешение проблемы: я ухожу с ним — вы свободны.