— Мне придется смириться с тобой, и дать тебе разрешение, — нехотя заговорил он. — Но если я увижу что этот подонок снова хочет навредить тебе, — передам его обратно Белозёрову! Пусть они с ним разбираются. И да, что касается его требований — придется пойти на это. Но ты не должна беспокоиться! Я сам распоряжусь чтобы ему подготовили другую камеру, и только после всех приготовлений, переведем туда.
— Я знала что ты поймешь меня! — довольно воскликнула Елизавета, просияв.
Он недовольно кивнул: — Тебя повезет один из сотрудников внутренней безопасности «Института». Этот человек будет сопровождать тебя везде, куда ты направишься по подсказке Кадмона. Также тебе необходимо оружие. Мне так будет спокойнее!
Она нахмурилась. Он понял что эта идея ей не нравится. Он попросил ее исполнить хотя бы эту его просьбу. Не дождавшись ответа, он снова отошел к шкафу, забрался в третий ящик, и вынул пистолет в черной кобуре. К нему в дополнение, он извлек пачку патронов, и все это положил перед ней на столе.
Елизавете пришлось согласиться. Конечно ее не устраивало что с ней везде будет таскаться посторонний, хотя она будет вооружена. Но таков уж был Отто. Он слишком беспокоился за нее, и порой чересчур опекал, чем ее иногда сильно раздражал. Она расстегнула свою сумку и сложила в нее его «подарок». После поднялась, собираясь покинуть его. Неожиданно он взял ее за правое запястье. Осторожно, желая так привлечь ее внимание. Она обернулась.
Он притянул ее к себе и нежно обнял. Его губы шепотом просили ее быть осторожнее. Не ожидая от него подобного выпада, она на мгновение впала в ступор. После услышанной просьбы немного пришла в себя. Держа сумку в правой руке, и чувствуя ее увеличившийся вес, она и сама обняла его. Она прошептала в ответ что будет аккуратна как мышь! Но сама не верила своим словам, чувствуя где-то на периферии нечто мрачное и холодное. Оно прячется в темноте, смотря на нее пустыми глазницами, в которых то вспыхивают, то снова гаснут, маленькие желтые огоньки. Они будто глаза, периодически моргают, и пробираются в самые потаенные глубины ее души. И шепот Кадмона невнятно напевает ту песню, которую он мурлыкал вечером восьмого октября, перед тем как скрутить ее и прижать к себе. Неожиданно, словно толчок в спину, она вспомнила те кошмары, которые видела после спасения. Они месяц изматывали ее, пока она восстанавливалась физически и морально. И в них она видела как бледная тень, напевая ту песню, подкрадывается к ней из самых темных закоулков ее разума. Нечто хватает ее за нижнюю челюсть рукой Луки. Но нет прикосновения острого шила, которое должно ее вот-вот ранить. Вместо этого появляется еще одна его рука, и вот он уже несет ее куда-то. Неторопливо и мерно покачивается ее тело в частичной невесомости. А затем она опускается вниз, и касается спиной ледяной поверхности. И перед взором появляется его лицо, искаженное оскалом. В его глазах горят те самые огоньки, которые как звезды сияют в бездонной темноте космоса. Чей-то шепот звучит вокруг, одновременно отовсюду. Бледный оскал не меняется, но она знает что это говорит он! И в завершение, она слышит как он произносит — «Ты будешь отличным подарком для Карнивеана…»
4. Получение ключей.
— Мы на месте, Елизавета Тихоновна, — позвал ее голос подчиненного, приставленного к ней директором. Его зовут Илья Рябов. Подтянутый блондин, с короткой стрижкой и светло-карим веселым взглядом.
Девушка нехотя поморщилась, понимая что уснула пока они добирались до дома матери Луки. Она поморгала и посмотрела в окно, сидя спереди в машине. Кругом видны кусты и деревья, с желтой листвой, или уже без нее. Их средство передвижения стоит напротив деревянного дома, одноэтажного, с чердаком, выкрашенного в синюю краску. Забор, которым окружен двор, недостаточно высок, и во многих местах его попросту нет. Окружающая атмосфера сырая и пасмурная, и только что кончился дождь, оставляя за собой сырость и грязь.