Это уж точно бессмыслица!
За такими ленивыми раздумьями тихо проплыла на горизонте гора Синай. Место, где христианский бог вручил Моисею скрижали с десятью заповедями. "Не убий…" Нелепо вспоминать о них в мире, где Земля сотряслась от разрывов Обмена… В общем, одна из главных святынь христианства не вызвала у меня никаких эмоций, скорее - всколыхнуло старое непонимание поведению людей, позволяющих дурманить свои головы.
Что творилось в душе Романа - не знаю. Знаю только то, что он не перекрестился, когда на горизонте показался горный пик. Может, просто не заметил?..
Красное море показалось точно в предсказанный Саидом срок. Секунду назад мягкие ноги наших верблюдов ступали по бескрайнему песку пустыни, как вдруг горизонт бросил на нас огромную водную гладь. И на самой границе, между янтарно-желтым и лазорево-синим, нелепым грязным пятном прилепился крошечный рыбацкий поселок с немудреным названием Кафр Кафр - деревня (арабский). Деревушка стала последней нашей остановкой в Синае; долго задерживаться мы там не стали, и постарались поскорее сбыть наших верблюдов. За трех "великолепных" животных Вассим-торговец, после долгих споров отдал нам старую лодку и приличный мешок с патронами к АКМу и "Абакану"; приличная часть из них оказалась бронебойными. Чего-чего, а боеприпасов в Кафре оказалось с избытком - когда-то недалеко от деревни находилась египетская военная база. Вассим, попервой, попытался нам втюхать автоматы, но Роман быстро отмел эти потуги плутоватого араба: "Давай, брат, лучше патроны." Торговец не стал спорить.
Кстати, в Кафре я подметил еще одну особенность. Редкие поселяне после приветствия непременно обращались с дальнейшими вопросами к Долгову, полностью игнорируя меня. Объяснение этой странности нашлось быстро: заросший бородой Роман, загоревший до черноты под жарким солнцем пустыне, удивительно походил на местных жителей. Это поджарые, высушенные бедуины сразу распознали в Долгове чужака, пусть и потом довольно быстро с ним сблизились. Местные жители Кафра и вовсе принимали моего напарника за араба.
Уже в лодке, неспешно качающейся на ласковых волнах спокойного моря, мы решили воспользоваться неожиданной удачей. Согласно новому экспресс-плану, в ближайшем населенном пункте Долгов должен был попытаться выдать себя за араба. Язык, благодаря многолетним скитаниям, он знал довольно хорошо: уж послать-то куда подальше мог любого. Этот план вполне мог сработать: распознать обман аборигены могли лишь в бане, но защита от таких случайностей оставалась в наших руках.
Старый двигатель, непонятно каким чудом заведшийся в пронырливых руках Вассима, все-таки сдох. Хорошо хот, что большая часть водного пути осталась за кормой. Пришлось взяться за весла; помозолить руки. Нет худа без добра: двигатель теперь не заглушал голоса - можно было поберечь глотку, а столь высокоинтеллектуальное занятие, как неумелая гребля, давало время для обсуждения нашей легенды. Сошлись на том, что Роман с этого момента обзывался Джамалем (что значит красивый по-арабски; на этом имени настоял сам Долгов). Новоиспеченный араб, оказывается, был ни много ни мало коренным египтянином, но выросшим на чужбине, вдали от родины с отроческого возраста; после Обмена жил в Иране, ходил в Зоны, там познакомился с русским сталкером Андреем. А теперь Джамаль решил вернуться с другом в родные места, которые он знал только по обрывочным детским воспоминаниям.
- Хорошо, акцент мы этим, допустим, объясним. А вот я за каким лешим за тобой поперся? - легенда должна была выглядеть если не безупречной, то, хотя бы в известной степени, логичной.
- Ты? - Борода развел руками, из-за чего ему пришлось выпустить весла. - Как за каким? Мир повидать. Чего только человеку не забожиться?.. Во всяком случае, нам ты именно это и рассказывал, забыл? Тот же Котельников, да и Джафар до сих пор так думают…
Котельников. Джафар. Как они там? Живы ли. Ведь Хишам Нага не дурак, легко сложит два плюс два и сделает правильные выводы от пропажи своих людей. Хотя, не пойман - не вор. Из "Земли смерти" не вернулся никто - ни Команда, ни Близнецы, ни Бача с вертолетом. Пусть посылает новых сталкеров в Зону (из которой не вернулись две группы самых лучших!), и уже потом предъявляет обвинения.
Хотя, все это отговорки, для того, чтобы себя успокоить. Как оно там произошло, я узнаю не скоро…
- Ну что? - Роман явно хотел услышать мое мнение.
- Пойдет… Если кому не понравится история - у нас всегда найдутся аргументы под рукой, - я погладил приклад автомата и добавил - Джамаль…
Раас Хариб - город на берегу - встретил нас оживлением на улицах и долгожданной прохладой редких пальм. Людей на улицах оказалось на удивление много - на первый взгляд не меньше, чем на базарной площади Горгана. Правда, в отличие от североиранского города, большая часть мужчин занималась ничего неделанием: арабы сидели на коврах в многочисленных закусочных попивая крепкий чай. Старые песчаные стены, не знавшие ремонта два десятка лет, грозили обрушиться, погребя под собой посетителей, но те с флегматичным спокойствием продолжали лениво о чем-то спорить друг с другом. Некоторые попросту сидели в придорожной пыли, подперев спинами теневые стороны стен домов. Ну а от количества и цветов кальянов вокруг просто зарябило в глазах. Создавалось впечатление, что людям здесь давно ничего не надо - лишь бы ощутить в зубах вожделенный мундштук.
- Беспредел, - выдал Роман, окинув взглядом окрестности пристани. - Здесь явно железной руки не хватает.
Я не успел поддержать разговор: нас перебил невесть откуда взявшийся щуплый мужичонка в длинном, подметающем песок, балахоне. Черные глаза его постоянно бегали, делая совершенно бесполезными попытки уяснить, куда же именно направлен взор их владельца.
- Салям алейкум, дорогие! - затараторил подбежавший по-арабски. - Вам надо продать лодку? Шакир вам поможет! Надо снять комнату? Шакир поможет! Гашиш, мужчину? Шакир поможет!
- Малейкум асалям, почтенный, - довольно чисто начал играть свою роль Роман. - Ты действительно можешь помочь нам продать эту быстроногий, как горная лань, и прекрасный, как цветок розы, челн, с мотором, спрятавшим в себя сотню могучих жеребцов, достойных конюшен солнцеликого шейха?
Из ступора я вышел секунды на две быстрее, чем Шакир, который никак не мог проникнуться смыслом сказанного.
- Уважаемый, мой друг слишком долго прожил в Иране…
- Понятно… - сумел выдавить из себя мужичонка. Ошалевшие глаза уже начали свой привычный бег, но подвижность к конечностям еще не вернулась.
- Так сколько можно получить за нашу лодку?
- А, за лодку… - Шакир наконец очухался. - Ну, учитывая ее состояние - тридцать патронов.
- Всего каких-то тридцать жалких патронов за неудержимо быструю, прочную… - затянул опять свою песню Роман.
- Семьдесят! - не выдержал араб.
- Сто! - встрял я. - Или вон тому продадим, - к нам спешил еще один житель города, потрясая при каждом шаге вывалившимся из расстегнутой рубашки брюшком и поблескивая лысиной на солнце.
- Хорошо!…грабители, - уже тише добавил Шакир. - Но гостиницу вам тоже я подыщу!
- По рукам! - не дав завестись Роману, я протянул ладонь арабу.
- За информацию о комнате десять патронов! - успел ввернуть тот фразочку, прежде чем руки разомкнулись. Проныра!
- Хорошо, хорошо, - я улыбнулся. - Извини почтенный, но мы идем с этим уважаемым мужчиной, - а это уже в адрес подбежавшего, наконец, лысого.
Толстяк бросил в сторону грязное ругательство, смысл которого состоял… в общем, нехорошим ругательство было. Предупреждая взрыв эмоций со стороны Романа, я ответил лысому, что его голова похожа на… в общем, нехорошо обозвал его самого, его родителей, и его верблюдицу, что ввело бедного араба в состояние ступора, привычное, как выяснилось, при общении с русскими.
Гостиница, в которую привел нас Шакир, находилась всего в пяти минутах ходьбы от пристани. Хозяина звали Абу-Ахмед - первый встретившийся в Раас Харибе человек, который своим видом внушал доверие. Немногословный пожилой араб без лишних разговоров выдал нам ключи от номера на втором этаже, потребовав плату за неделю вперед - тридцать патронов. Плюс десять проныре Шакиру. Вот так быстро истратилась почти половина суммы, вырученной за лодку…