*** Эмми открыла глаза. Но сколько бы раз она их не закрывала в надежде, что это просто галлюцинация, человек никуда не исчезал. Он сидел на табурете и увлеченно читал книгу в потертом красном переплете. Стоило девушке звякнуть цепями, как серо-голубые глаза вопросительно посмотрели на нее. Книга тут же закрылась и отправилась на соседний табурет. - Кто вы? Человек в однотонной красной рубашке улыбнулся. Часть его лица скрывали вьющиеся длинные волосы. - Просто художник. - Так вот, просто художник, ваша рубашка просто отвратительна, - сказала Эмми и резко села. На табуретке ее ждала порция остывшего супа, ломтик черного хлеба и стакан воды. Первым делом девушка взяла стакан и залпом осушила. - Тогда все мое искусство отвратительно, - заметил художник. На его лице появилась кислая улыбка. - У тебя красивая кожа. - Самая обычная. Хотя, если вы ценитель далматинов, то да... Красивая. С детства Эмми вбивали в голову, что подозрительных типов лучше не злить, мало ли что у них на уме. Но девушка любила играть с огнем. Да к тому же, как понять, кто подозрительный, а кто нет. - Можно ли назвать хозяина подвала, в котором ты сидишь прикованная к батарее, подозрительным типом? - Ну, это только тебе решать. Ешь. Эмми взяла тарелку супа, зачерпнула немного красной жижи с картошкой и осторожно попробовала. Раньше такого она не ела, но на вкус было неплохо. - Русская кухня, - сказал мужчина, будто бы умел читать мысли. Он снова открыл книжку, и серо-голубые глаза увлеченно забегали по странице. Девушка внимательно рассматривала человека. Вроде бы, она его уже где-то видела. Мужчина не двигался и не отрывал взгляда от книги, позволяя себя разглядывать. Он перевернул страницу и заправил мешающуюся светлую прядь за ухо. Эмми чуть не подавилась супом. - Где это вас так разукрасили? - Такое спрашивать неприлично, юная леди. Эмми тут же скорчилась. Мужчина разговаривал с ней, как с ребенком. - Сколько, по-вашему, мне лет? - Не больше двадцати, - не задумываясь, ответил мужчина и даже не посмотрел на нее. - Чушь. Седьмого июля мне будет двадцать пять. Он с интересом взглянул на Эмми и как-то странно улыбнулся. - Ну что ж, с днем рождения.
*** Девушка внимательно осмотрела зал, кишащий людьми, и придумала несколько путей к отступлению. Первый ей нравился больше: через запасной выход прямо на улицу. Второй пролегал через центральную галерею, что сопровождалось определенным риском, но подруга вряд ли покинет этот зал так скоро. Поэтому сейчас нужно было просто вырваться из сумасшедшей комнаты, сводящей с ума таким обилием красного цвета. Она воровато огляделась и дернула металлическую ручку. Дверь скрипнула, но не открылась. Девушка тихо чертыхнулась. Она уже собралась пробираться сквозь толпу к центральной галерее, но увидела на кресле у арки-выхода рыжую макушку. Ее захватило отчаяние. Оставаться в этом месте она больше не могла, но подруга - истинная ценительница современного искусства - вряд ли поймет страдания сторонницы старой-доброй классики. - Что-то не так? - вежливо спросил высокий мужчина в черной одежде. - А мне нравится ваша рубашка, - ляпнула девушка и нервно рассмеялась. - Понимаете, я хочу сбежать, но все пути к отступлению отрезаны. - Вам здесь не нравится? - Совсем. Меня сюда притащили, можно сказать, насильно. От современных художников меня тошнит. Мужчина сочувственно улыбнулся и протянул девушке маленький золотистый ключ. - Беги, пока можешь. Девушка сказала сухое «спасибо», схватила ключ и, пообещав оставить его в замке, быстрым шагом направилась к спасительной двери. Она буквально выскочила на улицу и вдохнула свежий воздух полной грудью. На улице уже стемнело. Парковка была забита под завязку, но ни одного человека девушка не увидела. «Надеюсь, Джинна не обидится», - подумала она и спрыгнула с невысокого крыльца. Эмилия с детства была неуклюжей: могла запутаться в собственных ногах, ударить себя дверью, облиться кипятком и совершить не мало подобных глупостей. Прыжок с крыльца не был исключением. Девушка зацепилась носком кроссовка за собственную пятку и упала на забетонированную площадку. Боль тут же растеклась по телу. Девушка, аккуратно перебирая израненными руками, встала на карачки. В таком положении ее нашел уже знакомый блондин в черной, не бросающейся в глаза одежде. Он помог девушке встать и предложил подвезти до дома. Эмилия знала, что нельзя садиться в машину к незнакомцам, но искренне наплевала на это предостережение.