*** - Так тебя зовут Эмилия Картер? - Откуда вы знаете? Он бросил ей на колени свежую газету. Девушка с интересом развернула сложенный пополам лист, пачкая его не успевшей свернуться кровью, и увидела свою самую неудачную фотографию. Помимо нее, в семейном архиве были еще свадебные фото, но смотреть на них сейчас - сущее издевательство. - Зови меня Эмми. И, пожалуйста, больше не размахивай ножом. Договорились? Фрэнс кивнул и вышел за дверь. Вернулся он совсем скоро с небольшой аптечкой и молча схватил девушку за запястье. Он обрабатывал рану аккуратно, словно боялся причинить боль. Даже дул на порез, когда девушка морщилась и собиралась выдернуть руку. Но Эмми знала, что ему было плевать: больно ей или нет. Как же она устала от этой притворной заботы. «Показуха», - с тоской думала пленница. Он перемотал ладонь бинтом и оставил девушку в компании газеты. Девушка ненавидела прессу еще с университетских времен, поэтому просто легла на спину и принялась разглядывать трещины на потолке. Свет мужчина заботливо оставил.
*** Художник подошел к недописанной картине с палитрой. Он взял тонкую кисть и обмакнул ее кончик в свежую краску. Работать приходилось быстро. У этой краски был один большой минус - она высыхала за несколько минут. Приходилось выдавливать на палитру по чуть-чуть, а содержимое открытого тюбика имело неприятное свойство портиться. Нужно было торопиться и побыстрее наносить краску на холст, но это не всегда получалось - выходило неаккуратно. Он провел тонкую линию. Цвет лег ровно, практически идеально. Над этим местом стоит тщательно поработать, пока есть нужный оттенок. Художник умел ухаживать за тюбиками, чтобы краска не испортилась слишком быстро, ведь она на вес золота. Художник отступил и взглянул на свое творение. Хотелось бы показать больше цветов. Сделать картину насыщеннее, пестрее. Что если добавить еще один оттенок? Художник даже знал, где можно достать подходящую краску.
*** Она не читала газеты. Разве что иногда заглядывала в криминальную сводку, но журналисты, по просьбе полиции, скрывали самые пикантные подробности. Девушку это сердило. В университете на первом курсе ей пришлось сдавать глупый экзамен. Преподаватель предлагал студентам вытянуть вырезку из местной газеты. Одна мысль о том, что этот серьезный мужчина весь вечер потратил на бесполезное занятие - кромсание газет на составляющие, заставляла девушку зажимать рот ладонью и дрожать от рвущегося наружу смеха. Ей досталась статья о без вести пропавшем юноше восемнадцати лет. Какая-то бездарная журналистка писала о том, что парня последний раз видели в гей клубе. А потом он пропал. Через две недели обескровленное тело нашли на окраине города. По предположению полиции, оно пробыло несколько дней в канализации. Она читала этот бездарный текст вслух и краснела, а преподаватель удовлетворенно качал головой после каждого предложения. Создавалось впечатление, что он заучил наизусть каждую вырезку из этой никчемной газеты. - Ну-у, ми-исс Ке-елли, предпо-оложи-ите, из-за че-его убили юно-ошу, - растягивая каждое слово, произнес профессор. Студентка вцепилась ногтями в собственные коленки и, мысленно проклиная весь университет с его недалекими сотрудниками, сказала: - Может быть, из-за крови? Ей можно рисовать. Получается очень красочно. В тот день Эмилия Келли серьезно поссорилась с отцом из-за заваленного экзамена. Знал бы мистер Келли, какой идиотский ответ придумал сам профессор.
*** После четвертого коктейля мальчику было все равно, куда и с кем ехать. Это был не первый раз, когда он напивался и уходил из клуба с каким-нибудь привлекательным незнакомцем. Ему было восемнадцать, и он был геем. Конечно, родители об этой стороне жизни своего единственного и любимого сына даже не догадывались. Они вошли в просторную квартиру. Первым, что заметил гость, оказалась большая кровать, заправленная бордовым покрывалом. Он разулся и прошел в комнату. У панорамного окна стоял мольберт с недорисованной картиной. - Ты художник? - поинтересовался парень и плюхнулся на край кровати. - Как видишь, - с тоской в голосе ответил мужчина. Последнее время ничего стоящего не получалось. - Твой закат слишком тусклый, - отметил мальчик с поэтичным именем. Он окончил художественную школу и даже в пьяном состоянии сумел включить критика. Мужчине это едва ли понравилось. - Я знаю, сладкий. Не волнуйся, скоро я это исправлю. Мужчина наклонился к гостю и поцеловал его в мягкие розовые губы. Мальчик ответил на поцелуй и запустил пальцы в светлые волосы своего любовника. Они повалились на кровать, крепко обнимая друг друга. Мальчик лежал в расстегнутой на груди рубашке, удивленные глаза смотрели на потолок. Они были неподвижны. Гость почти не брыкался, когда большая подушка в шелковой наволочке душила его. Художник стоял у мольберта, периодически опуская кисть в глубокий порез на тонком юношеском запястье. Мальчик был прав, его картине не хватало свежих красок. Сейчас закат выглядел натурально, сочно. «Почему бы не рисовать только красным?» - подумал художник, и его губы растянулись в довольной улыбке.