В а л е р и й В а р з а ц к и й
Содержание
Письмо маме
Тётя Катя
Пьяная жизнь
Дошкольный возраст
Школа
Пожарник
Университет
Райком комсомола
Райком партии
Директор совхоза
Оренбург
Одесса – мачеха
«Пилигримъ»
Алкоголик двух тысячелетий
Пропитое, потеряное
Чудеса любви
Валерий Варзацкий
ПИСЬМО МАМЕ
Ах, мамочка! Всё откладывал, Бог знает почему, написать
тебе. Но в течение двух дней ты мне приснилась и, как много раз
бывало наяву, снова спасла меня. Понимаю, что даже на том
свете не даю тебе покоя своими запоями, молю о прощении,
плачу, благодарю за помощь и пишу письмо.
Поверь, я всё время помню о тебе. Каждый день наш дом,
вещи, старая яблоня и каштан, что мы посадили к моему 16-
летию, рвут сердце и нервы на части. Ты правильно сказала во
сне, что у меня расшатаны нервы. Прежде всего, конечно, от
пьянки, но и оттого они сдают, что не могу спокойно смотреть,
как ветшает дом, сохнут деревья, рушится ограда, уходит моя
жизнь. Я понимаю, что после меня то, чем мы с тобой так
дорожили, уже никому не нужно. Ни твои тюльпаны, ни мои
книги…
Когда ты сказала мне во сне, чтобы я не спал в своей
комнате, потому, что там плесень, я сразу же перешёл в твою
спальню и сейчас сплю там, где ты спала, а на место моей
детской кроватки, стоявшей у тебя в ногах, передвинул шкаф.
Наверное, зря, потому что из окна зимой дует. По ночам плохо
сплю, часто просыпаюсь. Вспоминаю, как в этой спальне я, уже
школьник, писал ночью в постель и мы оба горько плакали,
обнаружив, что беда опять произошла, несмотря на старания
врачей и ворожек, «выкачивавших» из меня испуг от
спикировавшего на село истребителя. Тогда мне показалось, что
он падал прямо на меня…
Смутно, но помню, как ты носила меня по спальне на руках
и просила не умирать, когда у меня было что-то страшное с
ПЬЯНАЯ ЖИЗНЬ
лёгкими. Как держала руку на моём лбу, чтобы я уснул, когда я
до костей сжёг ступни ног и не мог от боли даже повернуться на
бок.
Помню тебя босую, неизвестно как поднявшуюся с кровати,
видимую от пола только до колен и шёпот из сизой мглы
коридора: «Синку! Проснись! Щось горить!». Тогда ты в
очередной раз спасла мне жизнь, потому что через несколько
мгновений дым от горящего рябчика, который я по пьянке
повесил сушить на электрокамин, накрыл бы меня, и я бы уже не
поднялся.
Никогда не забуду того отчаяния и горечи, когда я не добрал
одного балла при поступлении на стационар, и ты приехала в
Одессу выручать меня. Я стоял у двери приёмной комиссии, а ты,
беспомощная, жалкая, растрёпанная, в платьице, не очень ладно
сшитом сельской портнихой, с платочком, зажатым в руке, не
знала к кому подойти и что сказать, а только всё плакала и
плакала. Спасибо покойному лаборанту Василию Тимофеевичу
Лобашевскому, что он пожалел тебя и переложил мои документы
на заочное отделение. Если бы не ты, меня бы не зачислили, а как
жить дальше я не представлял.
Помню, и не только я, а все ребята, которые жили со мной в
общежитии, твои передачи с продуктами. Там был не только
традиционный набор – яйца, сало, картошка, подсолнечное
масло, варенье. Когда мы с Юркой Требиным ехали на
автовокзал за неподъёмной сумкой, ребята из нашей и соседней
комнат ждали вертут с яблоками, плацынд с тыквой, пирожков с