311
- Выпил? – безразлично спросила она. – Ну и ладно, на здоровье. Сейчас еще
сходим. После ментовки я не купила, к тебе спешила…
Она немного помолчала и резко, пронзительно вскрикнула:
- А вообще ты это зря! Зря, говорю, всю водку выпил! Каково мне сейчас, после разговора-то такого!
У Добрякова свет померк в глазах.
- Ч-чего случилось? Чего он сказал? – пролепетал он.
- Ничего хорошего! – Зина резко взмахнула рукой. – Говорит, что статью
перекли… переклафи… тьфу ты! Ну, не получается у него!
- А… как же… деньги?
- Деньги, деньги! – передразнила Зина, повертела пустую бутылку и
отшвырнула ее в раковину мойки. Осколки брызнули плескучим звоном,
часть из них рассыпалась по полу.
- Подлец! – Зина так хватила по столу, что подпрыгнули стопки. – Деньги так
и так остаются у него! Это еще условиями оговорено. Мерзавец! Тварь!
Плакали денежки! Собирайся, чего сидишь! Пошли в магазин, не могу я так!
– она резко вскочила, но тут же замерла, скривилась и оперлась рукой о
столешницу.
- Ты чего? – испугался Добряков.
- Нога… - едва слышно простонала она. – Больно…
- Ты сядь, сядь, а? – засуетился он вокруг нее, пытаясь опустить ее на стул.
Она ухватилась за него, осторожно, мелкими приседаниями опускаясь на
стул. Села, отпустила руку и шумно выдохнула:
312
- Фу! Опять вступило.
- Может, тебе лечь?
- Лечь-то лечь, а как я дойду?
- Так я на что?
- Ну, разве что так, - она слабо улыбнулась и подняла руки.
Добряков обхватил ее – одна рука под спину, другая – под колени и сильно, уверенно взвалил на грудь. Сделал шаг, другой, примериваясь к дверному
проему, осторожно, чтобы не задеть ею о притолоку, выбрался из кухни и
пошел в спальню. Донес ее до кровати, опустил и накрыл пледом.
- Ну как?
- Да чего там, - отмахнулась она. – Лежать - не прыгать. Ты вот что… Ты все-
таки сгоняй-ка в магазин, купи пару бутылочек, а то что-то мне вовсе не по
себе.
- Конечно, сгоняю, - согласился Добряков.
- Открой шкаф, на второй полке снизу, под полотенцами кошелек, возьми там
сколько надо.
Он вытянул из кошелька первую попавшуюся бумажку (она оказалась
тысячной) и чмокнул Зину в щеку:
- Я мигом.
- Я жду, отлежусь пока, - она закрыла глаза.
В магазине он подсчитал деньги, и выходило, что купить можно аж четыре
бутылки хорошей водки. А если не очень хорошей, скумекал он, но все равно
313
неплохой, - так и все пять. Он помялся минуту-другую и решил взять той, что
подешевле.
«Все равно ходить ей трудно, а я каждый раз не набегаюсь», - решил он и, нагрузив полный пакет бутылками, зашагал обратно. На душе немного
прояснело, руку приятно оттягивал тяжелый пакет с едва позванивавшими
бутылками…
В тот день они напились так, что едва узнавали друг друга. Зина, поначалу
пившая в постели, понемногу оклемалась, встала на ноги и даже попробовала
вытащить его на середину кухни – станцевать. Получилось плохо, оба упали, и боль в ноге снова дала о себе знать. Добряков опять отнес ее в постель, и
пир продолжался уже в спальне.
Они на время засыпали, потом просыпались и гасили подступавшее похмелье
новыми возлияниями. Есть почти ничего не ели, закусывали только колбасой
да лимоном. Ночью Добрякова вырвало. Очистив желудок, он надумал
укрепить его. Помнилось, что бабка в детстве давала ему при отравлении
домашней сметаны и парного молока. Но ничего такого у Зины, естественно, не было, и он не нашел лучшего средства, кроме водки. Выпив полный
стакан, завалился спать – рядом с нагрузившейся и посапывавшей Зиной.
Их веселье продолжалось два дня. Утром третьего водка кончилась.
- Ну что? – мучась головной болью, спросил Добряков. – Давай, может, еще
сбегаю?
- Ну нет! – категорично возразила Зина, понурив больную голову. – Я больше
не выдержу. Надо остановиться.
Добряков сразу скис:
- Мучиться будем?
314
- Да, иначе все по новой, - подтвердила Зина. – Снотворного напьемся и
спать. Думаю, дня через два сможем подняться. Как смотришь?
- Да, видимо, - волей-неволей согласился Добряков. – Давай так.
И они принялись за лечение. Пропустив по убойной дозе снотворного,
уснули, а вечером встали совсем больными.
- Эх, не надо было под закат-то спать, - ворчала Зина. – Голова болит?
- Да не особо, - промямлил Добряков. – Мутит только.
- Поесть не хочешь?
- Куда там! Выпить бы чего-нибудь ядреного. У тебя рассолу нет?
- Никогда не занималась консервированием. И не покупаю такую химию.
Может, крепкий кофе?
- Не, я пас.
- Ну а я встану.
- Нога-то как?