— Это все моя вина, — сказал Алден. — Я хочу, чтобы вы это поняли. Я сам купил ту проклятую штуку и сам ее запустил. Ма здесь ни при чем, — добавил он, немного помолчав. — Только надеюсь, что Массимо это тоже поймет, и оставит мою Ма в покое. Потому что у него есть СВЯЗИ, сами знаете.
Энди ответил:
— Эта семья уже двадцать лет проводит лето на озере Абенаки, к тому же, по моим данным, Пол Массимо — честный бизнесмен.
— Ага, — буркнул Алден, — как Аль Капоне.
В окошко комнаты для допросов постучал офицер Эллис, указал на Энди, выставил большой палец и мизинец в форме трубки и поманил коллегу. Энди вздохнул и вышел из комнаты.
Ардель Бенуа не спускала с Алден а глаз.
— С тех пор, как я работаю в полиции, успела вдоволь насмотреться на всевозможных тупиц, которые любят беду себе прикупить, — сказала она, — но это точно первое место.
— Знаю, и не собираюсь оправдываться, — ответил Алден, и подняв голову, вдруг просиял: — Но чертовски хороший спектакль был, то есть пока не было пожара. Люди этого никогда не забудут.
Ардель насмешливо хмыкнула. Где-то вдали завыла сирена.
Наконец Энди вернулся и сел на свое место. Сначала он ничего не говорил, только задумчиво поглядывал куда-то в сторону.
— Это касается Ма? — спросил Алден.
— Это, собственно, и была твоя ма, — ответил Энди. — Хотела с тобой поговорить, но когда я объяснил, что ты немного занят, она попросила передать сообщение. Звонила из «Обедов Лаки», где только что вкусно отобедала вместе с твоим соседом с противоположного берега озера. Она сказала, что он до сих пор был в смокинге и что он заплатил за ланч.
— Он ей угрожал? — вскрикнул Алден. — Этот сукин сын…
— Сядь, Алден. Расслабься.
Алден успел встать, но теперь опустился на стул. Он до сих пор сжимал ладони в кулаки. У него были большие руки, которыми можно наделать много беды, если их владельца на то спровоцировать.
— Холли также просила передать, что мистер Массимо не имеет к вам никаких претензий. Он сказал, что обе семьи начали то глупое соревнование, поэтому обе семьи виноваты в том, что произошло. Твоя мама рассказала, что мистер Массимо хочет все забыть.
Кадык Алдена дергался вверх и вниз, напомнив Ардель детскую игрушку с прыгающей обезьяной на палочке.
Энди наклонился вперед. Он как-то болезненно улыбался, словно не хотел этого делать, но ничего не мог поделать.
— Она передавала, что мистеру Массимо очень жаль, что такое случилось с остальными вашими фейерверками.
— Остальными? Я же говорил, что в этом году не покупал ничего, кроме…
— Помолчи, и дай мне договорить. Иначе я забуду сообщение.
Алден кивнул. На улице зазвучала вторая сирена, потом третья.
— Те фейерверки, которые стояли на кухне. Твоя ма сказала, что ты, видимо, поставил коробки слишком близко к дровяной печи. Не помнишь?
— Э-э…
— Советую вспомнить, Алден, и поскорее, потому что мне очень хочется опустить занавес в конце этого сраного спектакля.
— Пожалуй… типа… да, — выдавил Алден.
— Я даже не буду спрашивать, почему вы зажгли печь в эту жаркую июльскую ночь, ибо я уже тридцать лет служу в полиции и знаю, что в голову пьяницам приходят просто невероятные идеи. Ты с этим согласен?
— Ну… да, — признал Алден. — Пьяницы — люди непредсказуемые, А «Лунотряс» — вообще смертельное пойло.
— Именно поэтому твоя хижина на берегу озера Абенаки сейчас пылает до неба.
— Господи Иисусе!
— Не думаю, что к этому как-то причастен Сын Божий, Алден. Вы были застрахованы?
— Боже мой, еще бы, — ответил Алден. — Страховка — хорошая вещь. Я этому научился после смерти Бати.
— Массимо также были застрахованы. Твоя мама попросила это тебе передать. Она сообщила, что за яичницей с беконом они решили, что так будет честно. Ты согласен?
— Ну… его дом был чертовски большим, больше нашей лачуги.
— Допустим, что в его страховом полисе эта разница обозначена, — сказал Энди и поднялся. — Думаю, какое-то слушание все равно состоится, но сейчас ты можешь идти.
Алден поблагодарил. И ушел, пока они не передумали.
Энди и Ардель сидели в комнате для допросов и смотрели друг на друга. В конце концов, Ардель заговорила:
— А где была миссис Маккозланд, когда начался пожар?
— Пока Массимо не пригласил ее на яйца-пашот с омаром и жареным картофелем в «Лаки», она была прямо здесь, в участке, — ответил Энди. — Ждала, отправят ее мальчика в тюрьму, или арестуют до судебного заседания. Надеялась выкупить его в случае с арестом. Эллис сказал, что, когда они с Массимо ушли, он обнимал ее за талию. Видимо, у него длинные руки, потому что талия у нее необъятная.