Мы полностью расплатились за домик уже где-то на рубеже веков, и это не удивительно. Наш участок находится на западном берегу озера, ближе к городу, и вы сами знаете, как там — низина поросла кустарником и камышом. Восточный берег лучше, там еще стоят большие дома, куда летом наезжают богачи. Представляю, как они смотрят на трущобы по другую сторону озера — эти лачуги, хижины и трейлеры — и удивляются, как местные бедолаги могут прожить без теннисного корта. Пусть думают что хотят. А нам и так хорошо. Батя частенько рыбачил на причале, Ма готовила его улов в дровяной печи, а после часа или двух дня давали воду, и нам не надо было выскакивать ночью в нужник на улицу. Жили не хуже, чем другие.
Мы думали, что как только выплатим последний взнос за участок, то появятся какие-то деньги на ремонт, но куда там! Куда деньги девались, сам не могу понять, потому что тогда банки свободно давали кредиты на строительство, а у Бати был постоянный заработок. Когда в 2002 году он умер от сердечного приступа прямо на рабочем месте в Харлоу, то Ма решила, что мы сели на мель. Она сказала: «как-то проживем. А если он тратил свои сбережения на проституток, то я не хочу об этом знать». А еще она добавила, что придется продать домик на Абенаки, если, конечно, нам попадется такой дурак, который захочет его купить.
«Выставим его на продажу следующей весной, — решила она, — пока мошкара не налетела. Согласен, Алден?»
Я ответил, что согласен, и даже начал наводить порядок на участке. Я успел поменять петли на дверях и несколько совсем гнилых досок на причале, когда нам привалило первое счастье.
Ма позвонили из страховой компании в Портленде, и она узнала, почему нам всегда не хватало денег, даже после того, как мы оплатили последний взнос за дом и два акра земли, на которых она стоит. Проститутки здесь были не при чем — Батя застраховал свою жизнь и все деньги ложил на накопительный счет. Может, у него было, что называется, предчувствие собственной смерти. Сичас в мире столько странности творится, взять хотя бы ливень из лягушек или двуглавого кота, которого я его видел на окружном ярмарке — мне после этого не одну ночь ужасы снились — или это лохнесское чудовище. Так вот, на нашем счету в «Банке Ки» оказались семьдесят пять тысяч долларов — свалились на нас невзначай, словно снег летом.
Это привалило счастье номер один. Через два года после этого, почти день в день, привалило счастье номер два. Раз в неделю, когда Ма ходила за продуктами в «Супершоп Нормы», то покупала там лотерейную скретч-карту за пять баксов. На протяжении многих лет, самым большим выигрышем было двадцать долларов. Но в один прекрасный день 2004 года на скретч-карте «Больших миллионов Мэна» номер 27 внизу совпал с номером 27 вверху, и пусть меня гром ударит, если это совпадение не принесло выигрыш в двести пятьдесят тысяч долларов. «Я чуть в штаны не напрудила», — сказала тогда Ма. Эту карту даже выставили на витрину «Супершопа». Вы, наверное, сами помните, она там месяца два пробыла.
Целая четверть миллиона! Правда, после уплаты налогов осталось не больше ста двадцати тысяч, но и так ничё! Мы вложили деньги в акции «Солнечной нефти», потому что Ма заверила, что это будет хорошее вложение, по крайней мере, пока нефть не закончится, а наши жизни уж наверняка закончатся раньше. Пришлось согласиться, и не зря. В те времена на рынке ценных бумаг было все тип-топ, да, и вот тут-то и началась наша праздная жизнь.
И тогда же мы стали регулярно выпивать. Иногда — дома, в городе, но не часто. Сами знаете, соседи любят посплетничать. Поэтому мы серьезно принимались за дело, как только переезжали в Москитовое логово. Ма бросила плести свои венки в «Цветах от Ройса» в 2009, а я, где-то через год после этого, распрощался с проколотыми шинами и сломанными глушителями. Возвращаться в город резона не было, по крайней мере, до заморозков, потому что на озере нет печи, вы же знаете. В двенадцатом году, когда начались проблемы с этими даго (презрительное прозвище для выходцев из Италии, прим. переводчика) напротив, мы выехали из города за две или три недели до Дня памяти и сидели там вплоть до Дня благодарения.