Анна чуть задержала взгляд, будто не веря своим ушам. Потом улыбнулась. Настоящей, тёплой улыбкой — не насмешливой, не победной, а просто… искренней. Пододвинулась ближе и поцеловала меня в щёку.
-
Когда я наконец пришёл в себя
Я повернулся к Анне.
Она смотрела на меня пристально.
— Ты что-то хочешь сказать?
Я кивнул.
— Спасибо.
Она моргнула.
— За что?
— За то, что не бросила меня.
Анна ухмыльнулась.
Я взял её за руку.
— Любой бы на твоём месте плюнул на всё, оставил меня подыхать и ушёл бы.
Она открыла рот, но я её перебил.
— Но ты не такая. Ты заботилась обо мне. Ты защищала меня. Ты дала мне всё, что могла.
Я усмехнулся.
— Знаешь, что говорят про любовь?
Анна сжала мои пальцы.
— Что?
— Те, кто любят, не бросают. Те, кто любят, помогают. Те, кто любят… — я склонился ближе. — Они остаются.
Она не ответила.
Просто поцеловала меня так, что у меня чуть не разошлись швы.
-
Последний рубеж
Когда мы наконец-то оторвались друг от друга, Анна посмотрела вперёд.
Там возвышались стены Империи.
Чёрные, неприступные, уходящие в небо, они были словно границей между этим миром и другим. Высокие дозорные башни с остроконечными крышами казались когтями великана, вонзившимися в небо. На стенах, застывшие, как хищные птицы, стояли лучники в чёрных доспехах, а внизу, у массивных ворот, мерцали лезвия алебард имперской стражи.
Это было последнее препятствие.
Анна скрестила руки.
— Ладно, герой. Как ты предлагаешь её пройти?
Я оглядел стены, дозорных, конные патрули, слушая, как ветер завывает в бойницах.
Было очевидно: любой, кто попытается подойти без разрешения, получит стрелу в глаз, а затем окажется на виселице в центре города.
— Может, у тебя есть идея? — спросил я, потирая подбородок.
Анна задумалась.
— Нам нужно попасть внутрь без шума и крови.
— Может, притворимся купцами?
— У нас нет товаров.
Я оглядел Одуванчика, который жевал очередной куст, и хмыкнул:
— Ладно, тогда умирающим паломником.
Анна нахмурилась.
— Как это?
Я ухмыльнулся и развёл руками:
— Заворачиваешь меня в тряпки, размазываешь кровь, объявляешь, что я — благочестивый страдалец на пороге смерти, исполнивший свой путь. Меня должны немедленно пропустить к храму, где я благополучно отдам концы.
Анна медленно провела рукой по лицу.
— То есть ты хочешь, чтобы я
сказала, что ты паломник, а Одуванчик — твой транспорт на небеса?!
— Ну, типа да.
Она долго смотрела на меня.
— И ты думаешь, что они тебе поверят?
— Конечно! У меня же реально дыра в боку, синяки, полуживой вид. Что ещё надо для убедительности?
Анна натянула капюшон и крепче схватилась за поводья.
— Если этот план провалится, знай: я в этот раз тебя не спасу.
Мы направились к Империи.
Где-то внутри, Тири уже держалась за голову, предчувствуя очередную катастрофу.
Одуванчик вздохнул.
Он понимал, что это
Глава 58. На крыльях ветра
Очередь в ад
Мы встали в эту чёртову очередь ещё до рассвета, когда солнце даже не показалось из-за горизонта. Воздух был свежий, бодрящий, но уже полчаса спустя я пожалел, что не сдох где-то в пустыне. Толпа двигалась со скоростью дохлой черепахи, и я начал вспоминать детство.
— Чёрт возьми, — пробормотал я, кутаясь в плащ, чтобы скрыться от солнца. — Эта очередь напоминает мне девяностые…
Анна приподняла бровь:
— Что?
— Когда я с батей стоял за картошкой. Мешок на человека, а очередь уходила на пару кварталов. Самая вкусная картошка в моей жизни, кстати.
Она хмыкнула.
— Что за девяностые?
— Эх, Анна, я старше, чем кажусь.
Но философствовать было некогда. Кто только не хотел попасть в Империю: торговцы, наёмники, попрошайки, священники — и все по одной причине.
Империя затеяла большую войну. А где война — там и деньги.
Толпа гудела, перемалывая слухи:
— Говорят, на южных границах Империи армия собирается.
— Ага, а ещё зеленожопые вырезали всех рыбаков и бедных жителей в Шаркхольме! Теперь там гоблины и мертвецы заправляют. Жуть…
— Мерзкие зеленожопые уроды! Империя должна поставить их на место!
— Король Железного Города сбежал! Этот чёртов Пьяный Батя обдурил бедных гномов, напоил их каким-то пойлом, устроил революцию, да ещё и принцессу Талию похитил!
— Королевство эльфов и Султанабад с мертвеками и гоблинами договор подписали.