Кампания, которая началась в феврале 1989 года, оказалась очень сложной. Особенно для нас, «территориальщиков». Она была настоящим чистилищем, полем бескомпромиссной политической борьбы. Я был самовыдвиженцем в округе, где жили около 400 000 человек. Он расходился клином от центра города к периферии. Границы этого клина проходили примерно по улице Горького (ныне Тверской), Ленинградскому проспекту до метро «Сокол» с одной стороны и по Красной Пресне и Хорошевскому шоссе – с другой.
За одно депутатское место в нашем округе боролись 13 кандидатов, которые в основном были выдвиженцами Фрунзенского райкома КПСС, Фрунзенского исполкома, райкома комсомола, государственных профсоюзов и т. д. Против меня использовался довольно мощный административный и полукриминальный ресурс.
Я был, как сегодня принято говорить, независимым кандидатом. На работе пришлось взять месячный отпуск за свой счет, после чего я стал проводить энергичную избирательную кампанию. Меня активно поддерживали многие сотрудники Научно-производственного объединения по тракторостроению (НПО-НАТИ), где я работал заместителем генерального директора по экономике и внешним связям. Особенно хочется отметить Сергея Пацеля и Владимира Свиридова – низкий им поклон. Но были и те, кто, очевидно, завидовал и ревновал, стараясь всячески помешать. Например, генеральный директор НПО-НАТИ Николай Щельцин, который тоже баллотировался в депутаты, но на всех избирательных собраниях проигрывал мне по результатам тайных голосований. Сотрудники нашего объединения даже на последний, XXVIII съезд КПСС выбрали делегатом меня, отказав в доверии своему директору.
На окружном избирательном собрании, которое должно было определить список кандидатов от округа, развернулась серьезная борьба. Там собрались все кандидаты, которые были выдвинуты (или нахалы, как я, сами выдвинулись) для участия в избирательной кампании. Интерес к первым выборам был огромный, и зал был переполнен. Во Фрунзенском районе нас оказалось 13 человек, и, так как моя фамилия начинается с буквы «Я», меня последним пригласили на сцену, где уже комфортно расположились мои оппоненты. Прежде всего, поднимаясь по крутой лестнице, я споткнулся.
– Плохая примета, – неудачно пошутил кто-то довольно громко из зала, – Боливар споткнулся – не дойдет до финиша.
Потенциальные избиратели невольно захихикали. Вдобавок ко всему на сцене за длинным столом организаторы, случайно или нет, поставили только 12 из 13 необходимых стульев. Пришлось некоторое время потоптаться на месте. Мне не оказалось места даже на избирательном подиуме – еще одна плохая примета. Но я бодро изложил свою программу, ответил на каверзные вопросы.
На собрание я пришел с минимально возможной поддержкой – а какой она могла быть у человека безо всякого административного ресурса.
– Что с него взять, – сказал один из оппонентов, – самовыдвиженец.
Однако после 10 часов изнурительной борьбы и нескольких туров рейтингового голосования Ярошенко В.Н. получил 365 голосов, вышел на первое место и был допущен до избирательной кампании.
Но это было только начало испытаний. Приходилось по 2–3 раза в день выступать на различных митингах, встречах с избирателями, дискуссиях. Каждый раз после выступления кандидата по его программе начиналось обсуждение его предложений и позиции, вопросы-ответы.
Почти с самого начала избирательной кампании на мои встречи с избирателями стала регулярно приходить хорошо одетая молодая женщина в пестрой шубе – из-за этой примечательной шубы про себя я ее называл курицей.
Она одной из первых тянула руку, прося слово для «важного заявления». Представлялась лучшей подругой моей бывшей жены и постоянно кудахтала, какой я злодей, бросивший семью.
За четыре года до выборов моя семья действительно распалась, но не по моей вине и не по моей инициативе. Как говорят, под каждой крышей – свои мыши. Жизнь резко поменялась, но постепенно всё начинало возвращаться на круги своя.
К сожалению, я слишком хорошо знал лучших подруг моей бывшей жены, которые, как это часто бывает, сыграли определенную роль в разводе, и этой «подруги» среди них точно не было.
Избиратели вяло и недоверчиво реагировали на ее «разоблачения», и мне даже показалось, что она приносит мне дополнительные очки. Но все-таки она стала меня раздражать. Я, конечно, понимал, что это подстава одного из моих конкурентов, и даже догадывался кого. Он пытался меня дискредитировать, переводя стрелку на бывшую жену, провоцируя меня на публичный скандал.