- Я Айрилет, заместитель главы охраны второго сектора. Этот гражданин подозревается в ограблении и убийстве представителя охраны. - она смотрела на то как меня связывают охранники и глазом не повернув. - Извини, красавчик, но работа есть работа. А закон – нужно уважать. И посмотри на это с другой стороны, может тебе повезёт увидится с самим мэром, когда тебя будут расстреливать. – ехидная ухмылка расплылась по её лице.
После этих слов, я ощутил лёгкую боль в затылке и потерю ориентации в пространстве. Кто-то накинул мешок мне на голову.
Все эффекты сняты
-Весь инвентарь
-Ваше достоинство
+Обмотки заключённого
Я очнулся сидя на металлической лавочке за решёткой в кругу таких же иждивенцев. Томительное ожидание вердикта, тянулось вечность взаперти.
Получено задание:
Побег из тюрьмы
Ненавижу, когда меня водят за ручку!
Задание провалено
Так-то лучше.
Тишину разрушил тихий шепелявый голос беззубого старика:
- Шынок, шлушай… У тебя не найдётшя тех вкушных шемян? Хе-хе… Я многое могу шделать ша них.
Этот старый извращенец прижался ко мне, словно хотел вытащить из меня эти чёртовы семена.
- Да ты хоть понимаешь с кем ты говоришь, ничтожество? Ты даже лицезреть мой лик не достоин. Мразь, там откуда я, тебя бы уже разорвал мой верный легион!
- А? Што? Ничего не шлышу.
Ну всё, он доигрался. Удар в лицо. [критический]
Пухлая ряха деда перекосилась от предсмертных судорог, и он плюхнулся на пол истекая кровью. Похоже он обмочился.
+6 оп.
В камеру вошёл охранник, разъярённо размахивая дубинкой:
- Что за дебош, ублюдки?
Он кинул резкий взгляд на тело старика и с криком бросился на меня. В тот же момент, на крик, из соседней комнаты ворвалась ещё пара охранников и подбежала пока первый безуспешно пытался скрутить меня. Они прошлись по моим рёбрам дубинками нанося 49 урона здоровью. И заключили в наручники, после поволокли в карцер. Я остался один, когда массивная металлическая дверь захлопнулась за спиной.
[У вас осталось 51/100 оз.]
Маленькую бетонную комнатку освещали яркие солнечные лучи, пробивающийся меж ржавых прутьев за окном. Я провёл здесь некоторое время, бесцельно валяясь в этом клоповнике на вонючей подстилке и смотрел на серый потолок, испещрённый царапинами и копотью. Когда проживаешь столько же сколько довелось мне, то неизбежно теряешь ощущение времени, и не испытываешь никаких проблем с длительным ожиданием. Но время словно застыло, вместе с двумя рядами длинных жёлтых прямоугольников, проецируемых из окна на дверь.
Я не думаю, что меня просто выпустят от сюда если выждать достаточно долго, а попытки сбежать, подозвав стражу, только ускорят неизбежное. Когда же я представил в уме до семидесяти тысяч возможных вариантов дальнейших событий, то решил, что больше ждать смысла нет, и поднявшись, начал пристально осматривать гладкие серые стены, в попытках найти какие-то пометены и подсказки. Ближе к полу, на них насел плотный слой пыли и грязи, а под потолком осыпались куски бетона, оголив рыхлый, пожелтевший от сырости каркас. В конце концов, здесь не нашлось за что газу зацепиться, кроме нескольких десятков зачёркнутых насечек и вырезанных неразборчивых надписей на непонятном языке. Эти слова напоминали карикатуру на язык рабов с нелогичным подбором символов, нарушающим все возможные морфологические правила, некоторые символы невпопад заменены большими буквами и цифрами, что только сильнее запутывало. И всё же это определённо язык, исходя из разделения на подобия слов, начало и завершения предложений. В попытках разобрать смысл написанного, я испытал только пронизывающую боль в голове, и все возможные варианты трактовок словно поглотил туман в сознании, не оставив места осмыслению. Мне остаётся только прийти к выводу о том, что всему вина изначально установленный мною же порог интеллекта. Как бы это не прискорбно звучало, но я рассчитывал исключительно на свой реальный ум, не придав значения заданным условностям.
Истаптывая на месте слой грязи в раздумьях, я обнаружил, что пол не цельный, а состоит из камня и слегка углублённого в пол деревянного настила, упирающегося в стену с единственным окном. Заметить это было не совсем легко, ведь резкий подъём в высоту был не больше половины сантиметра, и его легко было спутать с очередным затвердевшим слоем утрамбованной, шероховатой грязи. Его выдал лёгкий глухой стук и более заметная упругость при наступлении. Я углубил пальцы в пол на одну фалангу и умудрился зацепиться за край деревянной доски, из-за [9 Силы] деревянный настил без особых трудностей поднялся и вместе с тем, комнату заполнили зловонные пары из канализации. За настилом, скрывался продолблённый через пол метра бетона проход с небрежно вбитыми арматурными прутьями по бокам вертикального тоннеля, уже успевшими изрядно проржаветь от соли и влаги. Не выдержав нажатия рук, они треснули и посыпались один за другим.