— Обычно мы закрываемся чуть позже, но сегодня форс-мажор, — подмигнула она и села напротив меня, лихо разливая по бокалам золотистую жидкость. — За знакомство. Я — Тара.
— Эллен, — ответила я, добавляя в виски диетическую колу. — За знакомство.
Мы выпили, потом Тара принесла из кухни тарелку с фруктами и сыр, который я несколько криво порезала тупым ножом прямо на столешнице. После первого бокала голова закружилась, захотелось спать, а тело стало восприниматься, как чужое. Но Тара не думала останавливаться, будучи абсолютно вменяемой даже после того, как мы выпили ещё одну порцию алкоголя.
— И вот он говорит мне, что я не умею готовить, — пожаловалась мне девушка где-то спустя час наших посиделок. — А я ему в ответ: «Колин, я не нанималась стоять за разделочным столом. Я вообще-то официантка, а если тебе нужен повар, то не стоило увольнять Дона».
— А он что? — заплетающимся языком спросила я, положив голову на руку.
— А что он? — тряхнула головой Тара, — ничего. Знает же, сволочь, что если и я уйду, то вообще прогорит его чёртово кафе. Сюда, знаешь ли, не ближний свет мотаться. Не всем оно нужно. А Колин за работу не великие деньги платит.
— Тогда почему ты не уходишь?
Тара резко погрустнела и отвернулась, словно я затронула больную струну в её душе.
— Да ладно, я поняла, что дело в Джонатане, — то ли фыркнула, то ли чихнула я, — не хочешь, можешь не рассказывать.
— Спасибо, — кивнула девушка и, воодушевившись, схватила практически пустую бутылку. — Ну, за нас.
Я усмехнулась и опрокинула стопку чистого неразбавленного виски. Горло тут же обожгло, и я закашлялась, сгибаясь над столом. Тара лишь участливо похлопала меня по спине, говоря, что слабая я для такого крепкого алкоголя. И она была права.
Депрессия
Когда первая бутылка закончилась, Тара непонятно откуда выудила ещё одну. С трудом сфокусировав взгляд на этикетке, я застонала, а потом выдала:
— Но это же вино. Разве можно понижать градус?
— А ты шаришь, — захохотала девушка, а затем отставила вино в сторону. — Ты права, не будем мешать, а то заблюёшь мне тут всё помещение. А я не горю желанием всё тут убирать.
Положив голову на столешницу, я вдруг выпалила:
— Тара, почему он меня бросил здесь? Что я такого сделала?
— Этого тебе сказать не могу. Хотя следует признать, что я тоже хороша. Мне следует извиниться перед тобой, ведь в том, что ты сейчас сидишь здесь пьяная — моя вина. Но когда я вижу его, то всё вокруг перестаёт существовать, понимаешь?
— Понима-а-аю, — провыла я, чувствуя, как на глазах наворачиваются слёзы.
Не знаю, кого я жалела больше: себя или Тару с её глупой влюблённостью, ведь ясно, как божий день, что Джон никогда не выберет эту девушку в спутницы жизни. Как впрочем, и меня. От этого стало ещё обиднее. Ведь казалось, что мы на одной волне, когда ехали на этом чёртовом байке. Он даже открылся мне, рассказав о кафе, а потом я всё испортила. Зачем стала цепляться к Таре, видя, как к ней относится сам Джон? Ведь в итоге он оказался прав, — Тара неплохая девушка с нелёгкой судьбой. А я недалёкая дура, не разбирающаяся в людях.
— Хорош себя жалеть, — стукнула кулаком по столу Тара, в попытке привести меня в чувство. — Развела тут нюни. Бедная и несчастная что ли? Подумаешь, уехал этот хмырь белобрысый, что теперь жизнь окончена? Другого найдёшь. Один он что ли такой распрекрасный?
Слова девушки долго доходили до моего сознания, а когда я поняла их смысл, то расхохоталась так громко, что Тара от неожиданности подпрыгнула и свалилась с диванчика. Я хотела помочь ей. Но стоило приподняться, как к горлу подкатила тошнота, а в глазах запрыгали чёрные точки. Поэтому я снова плюхнулась на место и протянула девушке руку.