— Нет, что ты? — улыбнулась я, склонив голову набок. — Злилась я несколько часов назад. А сейчас мне всё равно. Перегорела. Знаешь, такое чувство?
— Мне очень жаль, — сказал Джонатан, взяв меня за руку и направляясь к пассажирской двери автомобиля.
— Я знаю, — повторила я, залезая в тёплый салон машины.
«Мне тоже очень жаль, — с долей грусти подумала я, — но ничего уже не изменить. Может, потом, но точно не сейчас».
До поместья мы добрались в полной тишине. Я чувствовала кидаемые на меня взгляды, но смотрела прямо, не желая играть с ним в гляделки. Наверное, я, как Тара, вылечилась, толком не заболев. И это одновременно радовало и печалило.
«Но он же вернулся, — мелькнуло в моей голове, а потом я более жёстко припечатала, загасив добрые мысли в зародыше: — но слишком поздно. Опоздал на целую вечность».
Заехав на парковку, Джонатан остановил автомобиль и посмотрел на меня, положив ладонь на мою руку.
— Мне не следовало бросать тебя там одну, — повторил он, и я явственно слышала извиняющиеся нотки в его голосе. — Мне жаль, Эллен, правда.
— Мне тоже. Но какая уже разница, Джонатан? — я посмотрела ему прямо в глаза и прищурилась. — Я всего лишь девушка, приехавшая сюда на работу. Когда всё закончится, я вернусь домой.Мне ни к чему случайные связи, понимаешь? А больше ничего ты мне дать не в силах. Спасибо, что бросил меня. Этим ты показал мне моё место, и я рада, что это случилось до того, как я могла бы привязаться к тебе или того хуже — влюбиться.
— Я могу дать тебе то, что ты хочешь, — он наклонился ко мне, но я лишь покачала головой.
— Спасибо, что вернулся, — прошептала я, открывая дверцу. — Я ценю это, правда. Но на этом все. Я сообщу тебе о времени интервью, а до тех пор попрошу не искать встречи со мной. Хорошего дня, Джонатан.
И выскользнув из машины, я направилась в сторону дома. А сердце разрывалось от боли и тоски. Как бы я ни пыталась убедить в своём безразличии Джона, себе я лгать уж точно не могла. А правда была такова: я успела увлечься этим самодовольным сероглазым Маккензи.
Конец