— Не знаете? Даже вы, Николай?
Юноша в ответ покачал головой, но взгляда не отвел.
— Первая причина, — еще немного повысив голос, начал Подбельский, — Экономика. Не все страны смогли за столь короткий срок фактически с нуля создать собственную экономику. Не на чем, нечем и некем было ее восстанавливать. Об этом более подробно мы будем говорить на следующей лекции. Вторая причина — люди. Не все поддерживали смену власти. Традиции были опорой, но их разрушили до основания, поэтому те, кто оказался вне системы, были недовольны. И их было много. Ну и, в третьих, влияние более крупных стран, к которым тяготели регионы.
— Профессор!
— Да? — с легким недовольством ответил Подбельский. Он не любил, когда его прерывали.
— Но если люди так хотели равенства и справедливости, — продолжал студент из третьего ряда. — Почему они не смогли это сохранить? Ведь война 1969 года между Францией и Германией, попытка переворота в Британии в 1971, мелкие стычки на границах Югославии и Румынии…
— Я понимаю, о чем вы, — профессор расплылся в улыбке. — Но люди всегда остаются людьми. Давайте сыграем в очень простую игру. Мне она нравится своей наивностью. Выходите сюда.
Студент неторопливо встал из-за длинного стола, и, подвинув нескольких своих сокурсников, двинулся к преподавателю под негромкие приободрения: «Давай, Макс!», «Вперед!» и прочие.
Тем временем Подбельский открыл ящик и достал оттуда пять свежих яблок. При всей своей тучности он обожал хрустеть свежими фруктами между занятиями. Мужчина выпрямился и прищурился — через окно аудитории ему в глаза било низко висящее зимнее солнце. Яблоки он зажал предплечьем на уровне груди.
— Смотрите, что у меня есть, — громко объявил профессор. — Пять спелых, сочных, красивых яблок. Всего два столетия тому назад на склонах Кавказа невозможно было выращивать такие сады, какие есть сейчас. Но поскольку территории к югу от гор тоже принадлежат нашей империи, эти благодатные почвы наконец-то приносят пользу! Хотите угоститься? — предложил он студенту яблоко, потерев его платком так, что ярко-красный бок сиял на солнце.
— Конечно! — Макс с вожделением смотрел на яблоко.
— Представим, что эти фрукты — власть, — Подбельский повернулся к аудитории. — И она вся сосредоточена в моих руках. Это — мои фрукты и делиться просто так ими я не буду. Нет-нет, серьезно, даже полфрукта не отдам, — насмешливо продолжил он, глядя на слегка погрустневшего Максима. — Я дам вам власть, а вы что-нибудь эдакое сделаете. Можно же предложить полфрукта, скажем, чуточку власти. Но там есть семена, которые часто упускают из виду. Потом из них вырастет дерево, дичка, а дальше и до хаоса недалеко. Понимаете?
— Не очень, — студент покачал головой.
— Это вы поймете чуть позже. Но ведь вам же хочется яблок?
— Разумеется!
— Они такие манящие, правда? Но что вы сделаете с одним?
— Съем.
— Так, хорошо, а если их будет два или три.
— Отложу или поделюсь.
— Угу, — профессор поднял вверх палец, призывая к вниманию. — А как вы определите, кому дать яблоко? Тому, кто больше нуждается или другу?
— Другу, конечно же, никаких сомнений! — воскликнул Макс.
— И вы помните, какой у нас сегодня символизм: яблоки — это власть!
— Да, помню.
Профессор недоверчиво посмотрел на студента, затем повернулся в сторону аудитории, где несколько десятков человек внимательно наблюдали за экспериментом.
— Желание делиться — похвально, но надо уметь продумывать свои решения, — поучительно добавил мужчина, переложив яблоко с одного места на другое. — Если я не дам, а я, собственно, и не хочу давать вам яблок, вы сочтете это несправедливым?
— В некоторой степени, — последовал ответ после недолгих размышлений.
— Только потому, что у меня их пять, а у вас ни одного? — насмешливо подхватил Подбельский.
Пауза, взятая на раздумья, длилась еще дольше.
— Пожалуй, что так.
— Следовательно, это не очень-то и справедливо, по вашему мнению? — профессор дернул бровью, провоцируя Макса.
— Да, — неторопливо, опасаясь дать неверный ответ, проговорил юноша.
— Итак, отлично! Мы подошли с вами к революционной ситуации в послевоенные годы, которая сложилась во многих странах. Есть власть, — профессор поднял руку с яблоком, — тот, кому она всецело принадлежит, — он ткнул в себя пальцем, — и люди, которые хотят справедливости. Все же, они проливали кровь, спасали страну, а в результате — ничего. Думаю, вы бы хотели отнять эти яблоки силой? — Подбельский продолжил подзадоривать студента.