– А вот у нас сложилось впечатление, что он вас отлично знает. Он так пристально на вас смотрел вчера. Как вы можете это объяснить? – Уже без гримас спросил мужчина.
– Понятия не имею. С чего у вас возникли такие идеи? – Девушка даже не улыбнулась, Антона уже начинало злить это спокойствие собеседницы. Откуда такая уверенность в себе у заштатной уборщицы?
– Неважно откуда знаем, но это факт. Давайте вы нам расскажете свою биографию, максимально подробно, а мы поищем точки пересечения. – Предложил он, пытаясь погасить злость.
– А давайте без давайте. Вы меня забрали с работы, где мне светит прогул и увольнение, задаете бессмысленные вопросы и обещаете туманные деньги. Я не хочу терять работу, поскольку меня в ней все устраивает, и особенно, зарплата. Потому предлагаю конкретизировать ваши предложения, очертить сроки и круг взаимодействия, ну и оплату, конечно, и дать мне время принять решение. – Улыбаться женщина перестала, как и перестала скрывать раздражение, что порадовало Антона, вывести человека на эмоции, считай, полдела сделано, хоть дамочка не так и проста.
– Хорошо. Мы знаем, у вас высшее образование, мы можем помочь вам с работой в хорошем месте, с хорошей зарплатой. Но это будет, если наше общение будет результативным. За единовременную свою помощь, в виде беседы, вы получите сумму в сто тысяч рублей. Неплохая сумма за один детальный разговор? Если ваши услуги нам потребуются в дальнейшем, оплата будет обсуждаться и будет не менее достойной. – Закинул удочку Антон, желаю прощупать дамочку.
– Моя месячная зарплата, неплохо, но не пойдет. Так как я рискую работой, справедливо компенсировать хотя бы три месяца, на тот случай, что придется искать другую. А у меня ипотека. – В глазах девушки мелькнула ехидная искра, когда она наобум утроила цену.
– Хорошо, пусть будет триста тысяч. Вы дама не промах, хотя продаете кота в мешке, еще неизвестно, будет ли нам полезна ваша информация. – Усмехнулся мужчина, уже не удивляясь.
– Тогда дайте мне возможность позвонить начальнику смены, чтобы мне дали отгул, и продолжим разговор.
Антон молча пододвинул женщине телефон, изъятый у неё же ранее, и стал ждать. Татьяна быстро и четко созвонилась с начальником, отпросилась на день, якобы по болезни, клятвенно пообещав завтра быть на месте с шести утра. После чего отодвинулась от стола, сцепив руки в замок на коленях, и сказала:
– Можем приступать. – И уставилась своим безмятежным взглядом в его лицо, как бы готовая к пустой болтовне.
– Должен предупредить, наш разговор будет записан, потом детально проверен, так что лгать бессмысленно. – Холодно кинул Антон.
– Уважаемый Антон, этот разговор изначально бессмысленный, так как в моем прошлом вы не сможете выявить никаких контактов с данной личностью. Мне двадцать шесть, ему как минимум, полтос, и я никуда не выезжала с Дальнего Востока, он москвич, как я понимаю. Я из простых, он – олигарх. Да мы даже по улицам разным ходим. – Девушка смотрела насмешливо, и хотелось уже подавить её уверенность в себе.
К разговору подключились айтишники, поставили свет и камеру, пришел психолог-аналитик Даниил, сел за спиной Татьяны с планшетом, куда камера передавала увеличенное изображение лица девушки, и отображала малейшее движение её мимики.
Разговор, даже с учетом уточняющих вопросов, занял немного времени. Биография девушки была простой и незамысловатой – родители рыбаки, все детство провела в интернатах, пока предки ходили на путину в море. Потом институт, работа в школе, мызганье по съемным квартирам, вечное отсутствие денег, и в конце концов, работа поломойкой в аэропорту, где зарплата в три раза больше школьной, покупка крохотной однушки в ипотеку. Никаких поездок, никаких точек пересечения.
– Хорошо, а ваши родители? Где они сейчас? Может, они приходятся родственниками, пусть дальними, господину Денисову? – Вопросы сыпались один за одним.
– Вряд ли. Отец местный, из семьи рыбаков. Погиб по пьяни, когда мне было десять. Мать сирота, приехала по вербовке давным-давно, работала на разделке рыбы на сейнерах, потом на заводе, когда я родилась, а потом опять ушла на сейнер. Умерла пять лет назад, я тогда еще училась в институте. У матери на Большой земле никого не осталось, она это всегда повторяла. – Девушка отвечала просто и открыто, как человек, которому нечего скрывать.
– А вы знаете, откуда именно она приехала? – Вопрос прозвучал от человека за спиной.
– Вроде Екатеринбург, но точно не знаю. Она не любила рассказывать про свое детство. Папаша у неё был алкаш, когда мой отец начал пить, она его сразу выгнала. Тут я и услышала, что она не позволит отцу-алкашу издеваться над своим ребенком. Видимо, ей здорово доставалось от него. Больше ничего не знаю.