— Здесь уж не мы будем решать, — на секунду все погрузилось в тишину. — Эджоти будут решать, хотя они почему-то бездействуют. А Дункан в это время еще больше теряет голову, не пойми из-за чего.
— А если мы... — голоса стали тише.
— Нет, — жестко оборвал. — Мы ничего не будем делать, по крайней мере не сейчас. Но если так будет и дальше продолжаться, то нам придется вмешаться.
Голоса совсем затихли. Либо они отошли на дальнее расстояние, либо просто замолчали. А в голове Джеймэ начали обрабатываться слова, сказанные таинственными.
Кажется, они говорили о зале, в котором Ричардс устроил небольшой пожар, и в одном они были правы, что виновник – Дункан. Если бы тот не устроил выбор для Калиры, то ничего этого не случилось.
Так же Джеймэ полностью согласен с тем что Дункан какой-то неуправляемый и неуравновешенный. Черт, почему на него нет личного дела? Джеймэ вздохнул. Точно они находились не в Чарлстоне.
— Однако во всем этом есть один плюс. Даже его подданные против него, — прошептал Джеймэ, приоткрывая дверь.
Нужно выбираться отсюда, а то мало ли что...
ထထМинаထထ
— Прошу располагайтесь, — проговорил Дункан, открывая дверь и впуская Мину внутрь.
Первое, что бросилось ей в глаза – большое окно, направленное на дом, из которого ее привел Дункан. Там она узнала, что Джеймэ находился в Мевикане, как и Джойс, и о том, что ее мать – Калира была жива.
Эта комната очень отличались от цветотипа всего дома. Она была выполнена в черно-золотых тонах. Однако это не делало ее маленькой, наоборот изящество, с которым все выполнено, создавало простор. По правую руку стояла большая винтажная кровать. Изголовье сделано из золота или же просто позолочено. Черно-белое покрывало лежало на поверхности. Небольшие подушки прижимались к изголовью. Напротив кровати находился стул-качалка опять же черного цвета. Рядом с тем стоял открытый шкаф, однако там ничего не было.
Что это за место? В прошлый раз Мина была в месте поменьше и без убранства. Так зачем Дункану приводить ее сюда? И Мине даже не хотелось думать, кому принадлежит эта комната.
— Не переживайте, — проговорил он, будто прочитав ее мысли. — Это комната не моя. Однако вы не будете слишком далеко от меня, поэтому вам не сбежать. Да и около выхода будет стоять стража.
Глаза Мины расширились, и она пораженно повернулась. Она даже не заметила, что прошла в центр комнаты, а Дункан стоял недалеко от нее. Бросила взгляд на дверь, к несчастью, обнаружив, что та была закрыта.
— Теперь это ваш новый дом, — обвел взглядом комнату, от чего Мина закашлялась.
— Что? — ошарашенно. Она не могла поверить. Это же все чертова шутка, да? Однако взгляд, который посмотрел на нее, говорил, что это реальность. — Это место никогда не станет мне домом, — прошипела, прикрыв на пару секунд глаза, пытаясь успокоится. — Я вообще не знаю, на черта здесь нахожусь.
— Леди, кажется, я предупреждал вас, — прорычал Дункан, и его глаза засветились.
Мина испуганно начала отходить. Сейчас, Дункан не внушал никакого доверия, защиты. Он выглядел так, словно желал уничтожить ее. От этого было еще страшнее. Глаза ее начало щипать, а в груди – жечь. Создавался эффект, словно все это было для своеобразной защиты от окружающего воздействия.
— Даже так, — Дункан улыбнулся, однако это выглядело зловеще. Мина вздрогнула, продолжая отходить назад. — Возможно, мне даже не понадобиться ваш брат.
Мина растерянно смотрела на Дункана. Что это значит? Зачем ему ее брат? Что здесь происходит?
Однако Дункан уже повернулся и сделал пару шагов, чтобы покинуть комнату. Ну, нет... Мина не останется без ответов. Точно не сейчас.
— Что это значит? – она подбежала к нему, схватив за рукав и почти коснувшись кожи.
— Отпустите...
— Вы должны мне сказать. Я не могу быть в неведении, раз нахожусь здесь.
— Последнее предупреждение, — его голос понизился, и был предупреждающим. Однако Мине не до этого. Она просто обязана узнать.
— Дункан, пожалуйста, объ...
Она не смогла договорить, даже сообразить, что случилось. В следующую секунду ее голова и спина со всей силы соприкоснулись со стеной. Невероятная боль, пульсируя, начала распространяться по телу.
Мина упала на пол, ударившись коленями, однако она не могла ни о чем думать. Слезы текли по лицу, падая на поверхность. Дыхание немного замедлилось, ведь при каждом вдохе боль еще сильнее прогрессировала. Из горла выходили нечленораздельные звуки, ей хотелось позвать на помощь, однако ничего не выходило.
Тело ее все ломило и уже перестало реагировать на попытки даже немного пошевелиться. Но даже от этого боль не уменьшалась. Казалось, она с каждой секундой только возвышалась.