Они разобрали сообщения, поступившие из близлежащих районов. Валландер знал, что если понадобится, они проверят сводки со всей Швеции и даже из других скандинавских стран. Можно было только надеяться, что убитый жил неподалеку от Истада.
— Вчера поздно вечером в полицию Лунда поступило одно заявление, — сказал Хансон. — Позвонила женщина и сообщила, что ее муж не вернулся с вечерней прогулки. Возраст вроде совпадает. Он был научным сотрудником в университете.
Валландер неуверенно покачал головой.
— Вряд ли, — сказал он. — Но надо, конечно, проверить.
— Они сейчас пытаются найти какую-нибудь фотографию, — продолжил Хансон. — Как найдут, вышлют по факсу.
Все это время Валландер стоял. Только сейчас он сел. В ту же минуту в комнату вошел Пер Окесон. Валландер предпочел бы, чтобы его не было. Подвести итог так, чтобы из него не явствовало, что расследование стоит на месте, всегда нелегко. Оно словно увязло в глине, и его невозможно было сдвинуть ни вперед, ни назад.
И вот теперь еще одна жертва.
Валландера это мучило. Словно он нес личную ответственность за то, что у них нет никаких улик. И все же он знал, что они работают так напряженно и целенаправленно, как только могут. Полицейские, собравшиеся в комнате, были преданными своему делу профессионалами.
Отогнав от себя чувство раздражения, вызванного присутствием Пера Окесона, Валландер сказал:
— Ты вовремя. Я как раз собирался обобщить результаты расследования.
— А что, разве можно говорить о каких-то результатах? — спросил Пер Окесон.
Валландер знал, что в его словах нет недоброжелательности или критики. У людей, не знакомых с Пером Окесоном, его резкость могла вызывать ответную реакцию. Но Валландер проработал с ним очень много лет и знал, что Окесон просто обеспокоен и хочет помочь.
Хамрен, новый человек в их кругу, смотрел на Окесона с неприязнью. «Интересно, а как говорят прокуроры у них в Стокгольме?» — подумал Валландер.
— Результаты есть всегда, — ответил Валландер. — И на этот раз тоже. Но они очень расплывчатые. Некоторые следы, по которым мы шли до сих пор, никуда не привели. Мне кажется, что мы достигли некоей точки, где необходим возврат в исходное положение. Что значит это новое убийство, мы пока сказать не можем. Еще, конечно же, слишком рано.
— Это тот же убийца? — спросил Пер Окесон.
— Думаю, да, — сказал Валландер.
— Почему?
— Его образ действия. Беспощадность. Жестокость. Мешок и заточенные бамбуковые колья, естественно, не одно и то же. Но, можно, наверно, утверждать, что это разные вариации одной темы.
— А что произошло с версией о наемнике?
— Проверяя ее, мы выяснили, что Харальд Бергрен уже семь лет как мертв.
Вопросов у Пера Окесона больше не было.
Дверь осторожно приоткрылась. Помощница секретаря принесла фотографию, полученную по факсу.
— Это из Лунда, — сказала она и закрыла дверь.
Все одновременно вскочили и окружили Мартинсона, державшего фотографию.
Валландер вздохнул. Никаких сомнений быть не может. Это тот, чье тело они нашли в озере Крагехольм.
— Хорошо, — тихо проговорил он. — На этот раз мы значительно сократили расстояние между нами и убийцей.
Все снова сели на свои места.
— Кто этот человек? — спросил Валландер.
Хансон держал свои бумаги в образцовом порядке.
— Эужен Блумберг, пятьдесят один год. Научный сотрудник Лундского университета. Кажется, занимается исследованием молока.
— Молока? — удивленно переспросил Валландер.
— Так написано. «Об отношении аллергии на молочные продукты к различным заболеваниям кишечника».
— Кто заявил о его исчезновении?
— Жена. Кристина Блумберг. Сириусгатан, Лунд.
Валландер чувствовал, что сейчас они должны как можно эффективнее использовать время. Ему хотелось еще сильнее сократить это невидимое преимущество, которым обладал перед ними убийца.
— Тогда поехали, — сказал он и встал. — Сообщите коллегам в Лунде, что мы его опознали. Пусть разыщут его жену, чтобы я мог с ней поговорить. В Лунде, в уголовном отделе, есть один полицейский, Бирк. Калле Бирк. Он мой знакомый. Свяжитесь с ним. Я еду в Лунд.
— Как ты собираешься с ней говорить, когда тело еще официально не опознано?
— Пусть кто-нибудь другой опознает его. Кто-нибудь из университета. Коллеги по исследованию молока. Теперь нам придется пересмотреть все материалы по убийству Эриксона и Рунфельдта. Эужен Блумберг. Не всплывало ли его имя раньше? Многое мы успеем сделать сегодня же.