— Вы хотите сказать, что с тех пор, как вы в последний раз видели Рунфельдта, он сильно потерял в весе?
— Да, очень, очень похудел.
Валландер чувствовал, что это важно. Однако все еще не знал, как расценивать ее слова.
— Вы можете ехать домой. Вас отвезут.
Она посмотрела на Валландера беспомощно и растерянно.
— Что мне делать с магазином? — спросила она. — С цветами?
— Завтра можете не выходить на работу, — сказал Валландер. — Начните с этого. Потом решите, что делать дальше.
Она молча кивнула. Анн-Бритт проводила Ванью до полицейского автомобиля, который ждал ее, чтобы отвезти домой. Валландер думал над ее словами. Почти три недели Ёста Рунфельдт где-то отсутствовал. Потом его, связанного и, возможно, задушенного, находят в лесу. Причем оказывается, что он, по неизвестной причине, сильно похудел. Означать это могло только одно: плен.
Валландер стоял неподвижно, следя за ходом собственных мыслей. Плен ведь тоже напоминает о войне. Солдаты берут пленных.
Его размышления прервала Лиза Хольгерсон: направляясь к Валландеру, она споткнулась о камень и чуть не упала. Валландеру захотелось подготовить ее к предстоящим волнениям.
— Замерзли? — спросила она.
— Надо было взять с собой свитер. Никак жизнь меня не научит.
Лиза кивнула в сторону носилок, на которых лежали останки Ёсты Рунфельдта. Их понесли в машину, стоявшую где-то на вырубке.
— Что вы об этом думаете?
— Преступник тот же, что убил Хольгера Эриксона. Иначе и быть не может.
— Похоже, его задушили?
— Я не люблю делать преждевременных выводов, — сказал Валландер. — Но, пожалуй, могу предположить, как все произошло. Когда его привязали к дереву, он был еще жив. Может быть, без сознания. Потом его задушили и оставили в лесу. Причем он не сопротивлялся.
— Откуда вы знаете?
— Веревки плохо завязаны. При желании он мог освободиться.
— А может, веревки потому и ослабли, что он пытался освободиться и сопротивлялся?
«Хороший вопрос, — подумал Валландер. — Вопрос настоящего полицейского».
— Может быть, и так, — ответил он. — Но мне это кажется маловероятным, учитывая слова Ваньи Андерсон о том, что он сильно похудел.
— Я не вижу связи.
— Я имею в виду, что быстрая потеря веса обычно сопровождается резким упадком сил.
Она поняла.
— Его оставили у дерева. Убийца даже не пытался замести следы. Спрятать труп. Это напоминает о случившемся с Хольгером Эриксоном.
— Почему именно здесь? — спросила Лиза. — Зачем привязывать человека к дереву? Зачем такая жестокость?
— Поняв это, мы поймем, почему его убили, — ответил Валландер.
— Какие у вас есть соображения?
— У меня много соображений, — сказал Валландер. — Но я думаю, будет лучше всего, если мы сейчас оставим Нюберга и его людей спокойно делать свое дело. А сами соберемся в Истаде и там поговорим, вместо того, чтобы выбиваться из сил, бродя по лесу. Здесь нам уже все равно смотреть не на что.
Лиза согласилась с Валландером. В два часа они уехали, оставив Нюберга с помощниками в лесу. Начинался дождь, поднялся ветер. Валландер ушел последним.
— Что делать? — спрашивал он сам себя. — Как действовать дальше? Мотива убийства нет, подозреваемых нет. Есть только дневник, принадлежащий некоему Харальду Бергрену. Один из убитых — знаток птиц, другой — страстный любитель орхидей. Убийца действовал с изощренной жестокостью. Почти демонстративно.
Валландер попытался вспомнить, что говорила Анн-Бритт Хёглунд. Что-то важное. Что-то про сугубо мужской характер. Именно после этих слов он стал представлять себе убийцу человеком с военным прошлым. Кстати, Харальд Бергрен действительно был наемником. А значит, вдвойне солдатом. Он воевал не за свою страну или свои убеждения. За убийство людей ему ежемесячно выдавали жалованье.
«Во всяком случае, у нас есть отправная точка, — думал Валландер. — Будем придерживаться ее, за неимением лучшего».
Перед уходом он подошел к Нюбергу.
— На что мне обратить внимание? — спросил Нюберг.
— Пока не знаю. На все, что напоминает о случившемся с Хольгером Эриксоном.
— По-моему, здесь все напоминает, — пробурчал Нюберг. — Разве что кольев нет.
— Утром я пришлю сюда розыскных собак, — продолжал Валландер.
— К этому времени я еще вряд ли закончу, — мрачно ответил Нюберг.
— Я поговорю о твоей нагрузке с Лизой, — предложил Валландер, надеясь, что его слова прозвучат хоть слабым утешением.