«Так же, как и вы, сэр», — ответил Паркер тем совершенно нейтральным голосом, который он использовал для достижения такого эффекта.
Айзенберг кивнул в знак согласия, и его взгляд скользнул по мне. «А вы, должно быть, мисс Фокс», — сказал он. «Если верить моему сыну, вы на днях устроили настоящее представление».
«Я же говорил тебе, папа, эти ребята были полными идиотами», — резко вставил Торкиль. «Если бы они сначала набросились на неё, а не на парня из конного клуба, кто знает, чем бы всё закончилось».
Телохранитель рядом со мной не то чтобы вздохнул, но его грудь определённо быстро вздымалась и опускалась не в своём обычном ритме. Мне не нужно было гадать, чьи экспертные мнения Торкиль выдавал за свои собственные.
Дина, сидевшая рядом с Торкилем на диване, слегка подтолкнула его под рёбра, и это было лишь отчасти игриво. «Эй, ты говоришь о моём личном телохранителе», — возразила она, одарив меня улыбкой. «Чарли был просто великолепен. Настоящая героиня боевика!»
Но Айзенберг на мгновение замолчал, словно обдумывая слова сына. Или, может быть, он просто недоумевал – как и я – почему Торкиль так раздражён неуклюжим поведением потенциальных похитителей Дины.
Меня беспокоила реакция Торкиля на инцидент. Дина сказала мне, что он склонен к риску и любит острые ощущения в экстремальных видах спорта, которыми регулярно занимается. Означало ли это, что он теперь вообразил себя телохранителем, со всеми опасностями, которые влечет за собой эта фантазия? Если так, то он вполне мог причинить мне серьёзную головную боль. Не говоря уже о том, что подвергал Дину потенциальной опасности.
Я вспомнил слова Орландо в конном клубе, прямо перед нападением. Она сказала мне, что Торкиль тусовался с ней некоторое время.
до того, как её похитили. Был ли его интерес чисто академическим или у него были какие-то другие, более зловещие, связи?
Я искоса взглянул на Паркера, заметил его мимолетное хмурое выражение и понял, что его мысли текут в том же направлении, что и мои. В любом случае, Торкилю нужно было подрезать крылья, прежде чем он ввлечёт кого-либо из нас в ситуацию, где его пресловутый воск растает.
OceanofPDF.com
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Когда мы все вышли из лимузина у главного входа в загородный клуб, Брэндон Айзенберг повернулся, застегнул свой безупречный смокинг и небрежно сказал: «У меня зарезервирован столик. Вы, конечно же, будете моими гостями».
Кэролайн Уиллнер улыбнулась ему с явным удовольствием и сказала, что мы все будем в восторге. Я вспомнил один из фактов и цифр, которыми накануне меня поделилась невероятно расторопная мисс Харлинг, и вспомнил, что забронировать целый столик на двенадцать человек можно было за возмутительную цену, доходящую до нескольких тысяч долларов.
Казалось, не было пределов тому, что можно было сделать во имя благотворительности.
Перед ужином и аукционом в Большом бальном зале состоялся коктейльный приём в одном из небольших банкетных залов. Это мероприятие всегда было непросто организовать с точки зрения безопасности из-за общей толпы и нерегулярного движения людей.
К счастью, Дина, похоже, была рада видеть меня рядом, иначе мне пришлось бы с трудом укрывать её, когда жара в комнате действительно накалилась. Возможно, ей просто хотелось компании. Торкиль, похоже, был больше заинтересован в том, чтобы угостить себя бесплатным шампанским, чем в общении со своей спутницей. Я решил, что есть хладнокровие, а есть и абсолютная холодность.
Пока мы ходили, я встречал множество других сопровождающих, и с некоторыми из них, с которыми мы раньше работали, у меня были дружеские отношения. Среди присутствующих было достаточно актёров и знаменитостей, чтобы можно было предположить, что речь идёт о случайных сумасшедших, не говоря уже о конкретных угрозах. Из-за этого все охранники выглядели напряжёнными.
Как же было приятно наконец-то добраться до бального зала и занять места на торжественном ужине. Столик Брэндона Айзенберга был одним из лучших, в самом центре. Будь у меня выбор, я бы не стал прятать там свой главный козырь.
Мы находились прямо перед сценой, где конферансье позже попытается воодушевить публику и заставить ее делать щедрые ставки.
Айзенберг первым занял своё место, перпендикулярное сцене, откуда он мог следить за происходящим в зале, не вытягивая шеи. Его телохранительница, рыжеволосая женщина, заняла место справа от него. Паркер узнал, что она раньше работала в Секретной службе и звали её Глисон.