Дина помедлила, затем кивнула, едва заметно кивнув головой. Орландо наклонился вперёд и осторожно убрал прядь волос с глаз Дины, улыбаясь почти застенчиво.
Чувствуя себя чужаком, я перевел взгляд на окно и на потрясающий вид за ним. Комната находилась в задней части дома, с видом на пляж, но Дина редко задергивала шторы, чтобы…
Обожаю этот вид. Я подумал, не устаёшь ли от красоты, если постоянно жить рядом?
Я не могла предложить Дине такого сестринского утешения, и сомневалась, что она ждала от меня именно этого. Инстинктивно я хотела сказать ей, чтобы она взяла себя в руки. Она не была физически ранена, не была больна, так зачем же прятаться, как инвалид?
Но я не высказывал таких мыслей вслух. Я всё ещё помнил время, когда мне хотелось лишь зарыться глубоко и глубоко. И надеяться, что когда я наконец вынырну, мир, каким я его знал, просто исчезнет. Не получилось.
Позади меня Орландо говорил, что они не хотели её утомлять, что просто зашли посмотреть, как дела у Дины. Она ещё раз крепко сжала её руки и встала.
«Отдохни немного, дорогая», — сказала Манда, подхватывая куртку. Они поцеловали её в щёку и направились к двери. Я вышел следом за ними, забрав молчаливого телохранителя, и повёл небольшую группу через нижние этажи дома.
Мэнда и Орландо критически отзывались о том, как шаталась Дина, как будто им никогда не приходило в голову, что я могу повторить ей их замечания.
Мы вышли через гаражи на подъездную дорожку, где на гравии под острым углом стоял большой серебристый BMW, водитель все еще сидел за рулем.
Увидев наше приближение, он выскочил из машины и открыл задние двери. Двигатель уже работал, поддерживая климат-контроль — то ли для пассажиров, то ли для него самого.
«Откуда вы узнали о Торкиле?» — спросил я, прежде чем они смогли забраться внутрь.
Орландо замерла, роясь в сумочке в поисках солнцезащитных очков, и взглянула на Манду. «Звонил его отец, спросил, не знаю ли я, где он. Кажется, он позвонил всем нам», — небрежно сказала она, и Манда кивнула в знак согласия.
Я наклонил голову, чтобы рассмотреть их обоих. «Торкиль что, играет в какую-то игру со своим отцом?»
«Что ты имеешь в виду?» — спросил Орландо, поправляя дизайнерские очки. Они были огромными и очень тёмными, с такими замысловатыми дужками, что, должно быть, казалось, будто ходить в шорах.
«Это несложный вопрос», — холодно ответил я, отступая в сторону, чтобы ей пришлось обойти меня, чтобы сесть в машину. Краем глаза я заметил, как телохранитель сменил позу, и уловил, как Манда слегка вздрогнула.
Она покачала головой, чтобы помешать ему вмешаться, а затем неохотно спросила, как будто на самом деле не хотела знать ответ: «Что за игра?»
«Такого рода, который может зайти слишком далеко».
«Ты не думаешь?..» — начал Манда, остановился и попытался снова. «Ты думаешь, он как-то причастен к собственному похищению? Это безумие».
«Может быть, так и есть», — пожал я плечами. «Но это не значит, что это не был кто-то из его близких».
'Но почему?'
Что-то было немного не так в её ответах, но я не мог понять, что именно. Возможно, дело было в том, что у нас никогда не было отношений, предполагающих обмен мнениями или откровенность, и сейчас это стало неловким.
Орландо тяжело вздохнула, сдвигая очки на макушку, чтобы иметь возможность смотреть на меня неприкрытым взглядом.
«Послушай, Чарли, Тор — странный ребёнок. Жизнь для него — одна большая игра», — резко сказала она. «Кто знает?»
«Но вы , конечно, знаете », — осторожно сказал я, — «что он любит записывать все, что происходит на яхте его отца?»
Это вызвало реакцию, которую я не совсем ожидал. Орландо побледнела, а затем покраснела. Её глаза забегали по сторонам, словно она искала удобный путь к отступлению или, может быть, просто надеялась на вмешательство подруги. Но её не последовало.
Орландо не очень-то удалось втиснуться на заднее сиденье «Би-Эм», но она была к этому максимально близка, не теряя при этом самообладания.
Не обращая внимания на опасность для своих ухоженных и накрашенных ногтей, она схватилась за ручку внутренней двери и резко захлопнула её. Если бы я подошла ближе, я бы лишилась пальцев.
Телохранительница со сломанным носом ничего не сказала, но дала понять, что открыть дверь и поговорить с ней дальше не получится. Я взглянул на Манду. Она пожала плечами и спокойно обошла машину с другой стороны. Телохранительница подождала ещё немного, чтобы убедиться, что я уловила сигнал не вмешиваться, а затем села на переднее пассажирское сиденье.