В конце концов, похищение людей — это федеральное преступление». Я подождал немного, чтобы до меня дошло, а затем сказал: «Мне нужно знать, был ли у кого-нибудь вчера доступ к мобильному телефону Орландо».
«Конечно, нет», — резко ответил он.
Я скрестила ноги, оперлась рукой на спинку парчового дивана, к которому меня подвели. «Вы, кажется, очень уверены, учитывая, что ваша дочь, судя по всему, сейчас не с вами?»
Он нахмурился – высокий загорелый мужчина, которого я помнил по благотворительному аукциону, с лёгкой сединой на висках, но при этом не выглядел на свой возраст. На нём была рубашка с открытым воротом, бледно-розовый свитер, накинутый на плечи, и мокасины на босу ногу.
На его лице были явные следы регулярных инъекций ботокса, из-за чего его микровыражения было трудно прочесть. Тем не менее, лёгкая провокация, похоже, всегда заставляет людей раскрыться.
«Послушайте, мисс Фокс, я не понимаю, какое вам до этого дело, но Орландо уехала отсюда только вчера утром в один из наших домов, и она случайно оставила свой телефон. Он на столе в моём кабинете. Что это может быть…»
«Номер мобильного Орландо был использован, чтобы увести Дину от её охранника и успешно похитить её», — сказал я, перекрывая его гнев и полностью заткнув его. «Её телохранителя застрелили, пытаясь предотвратить похищение. Он всё ещё в критическом состоянии. Вы знаете, что случилось с Торкилом Айзенбергом всего несколько дней назад. Если вашей дочери известно что-то, что может спасти жизнь Дины, нам нужно это знать».
«Конечно, она ничего не знает!» — резко бросил он, и хотя его лицо ничего не выражало, голос говорил совсем другое. Стресс, чувство вины и лишь лёгкий скрытый гнев. Но , что интересно, он был направлен не на меня. Во всяком случае, не на меня целиком.
Словно осознав, как много он невольно выдал, он вздохнул, стараясь говорить более рассудительно. «Послушайте, мисс Фокс, я понимаю вашу обеспокоенность, но телефон Орландо не выходил за пределы дома, а моя дочь недоступна. Она в шоке от смерти сына Айзенберга, конечно же. Орландо — чувствительная девочка. Я не позволю её беспокоить».
Его невозможно было сдвинуть с места. Даже перспектива вмешательства ФБР не смутила его. Но он был потрясён, и это было заметно.
Теперь моя очередь вздыхать, но тихо, себе под нос. Всегда лучше уйти по собственной воле, пока тебя не вышвырнули. Я поднялся на ноги и полез в карман пиджака за визиткой.
«Если вы не хотите связать меня с вашей дочерью напрямую, то хотя бы передайте ей, что я хочу с ней поговорить — срочно», — сказала я, протягивая ему визитку. Он взял её за края, словно она была грязной. «Там номер офиса. Там круглосуточно».
«Конечно», — сказал он с явным облегчением. Он положил карточку на приставной столик и встал, чтобы пожать мне руку, левой рукой сжав локоть, чтобы показать, какой он искренний человек. «Надеюсь, Дина вернётся целой и невредимой, правда надеюсь».
Он вывел меня в выложенный плиткой коридор, где тут же появилась Ясна и проводила меня до двери. Интересно, сколько же ей придётся вытерпеть за то, что она вообще меня туда пропустила?
Визитная карточка, которую я ему дала, осталась лежать на столике, и я готова была поспорить, что она там и останется, пока ее не сметут уборщики.
Я всё ещё не был уверен, кто именно вышел из этой стычки, когда дошёл до конца длинной прямой подъездной дорожки, и ворота медленно открылись. Только когда я добрался до них и проехал, я обнаружил, что на другой стороне дороги меня ждёт ещё одна машина.
Я остановился, чтобы разглядеть номер на переднем номерном знаке, и в этот момент водитель вышел из машины и помахал мне в знак приветствия. Я опустил стекло «Навигатора» и смотрел, как он идёт ко мне через дорогу.
«Эй, Чарли», — крикнул он, пройдя уже полпути. «Хорошо выглядишь».
«Привет, Хант. Если ты здесь ради Орландо, тебе не повезло. По словам её родителей, она ушла».
К моему разочарованию, Хант не поддался моему хитрому плану и не раскрыл нынешнее местонахождение Орландо. Вместо этого он лишь скривился.
«Меня тоже отговаривали её родители», — сказал он. «Я надеялся, что, слоняясь здесь, смогу заметить её возвращение». Он выглядел немного смущённым, когда говорил это, словно ему было неловко, что его застали за увлечением девушкой. «Полагаю, они не сказали тебе, где она?»
Я покачал головой.
Хант был в джинсах и спортивной куртке и выглядел в таком наряде гораздо моложе, чем отец Орландо. «Я беспокоюсь за неё», — признался он. «Она очень тяжело перенесла смерть Тора. Меня не удивляет, что родители пытаются защитить её от прессы и всего такого».