- Да, сэр.
- Я же могу называть тебя Гарри, верно?
- Конечно, сэр.
- Скажи, Гарри, ты ведь был в плохих отношениях с этим мальчиком, Пирсом?
- Нет, сэр, что вы. Когда он дружил с моим кузеном, то они часто за мной гонялись, но это так, игра. А после того, как он перестал ходить с ними, мы и вообще никак не общались.
- Хм. Но ты больше не боишься теперь, что он тебя станет обижать?
- Да я и раньше не боялся, сэр. А его мне жалко, это всё очень грустно, господин инспектор.
- Ну хорошо. А вот скажи, Гарри, где ты был, когда Пирс напал на того школьника?
- Простите, сэр, а когда это было? Нам не говорили.
- А, это было около двух часов пополудни.
- Тогда знаю, сэр! Как раз в два часа я был в нашей школьной библиотеке.
Инспектор видел, что мальчик отвечает спокойно и уверенно. Конечно, для протокола проверить у библиотекаря его слова будет нужно, но и так ясно: этот здесь ни при чём. Не мог же он знать, что допрашивал не восьмилетнего школьника, а профессионального убийцу, пусть и не сильно старше годами.
По дороге из школы Гага перехватил Дадли.
- Слушай, э... Гарри. А что там было?
Гаг сделал вид, что не понимает:
- А что там могло быть? Поговорил с инспектором, да и всё. Никаких вопросов.
- Нет, я про Пирса. Ты говорил, что проследишь...
- Дад. Ты что-то путаешь. Я ни за кем не следил, ничего не знаю. И ты не знаешь. Понимаешь, Дадли, есть случаи, когда полезнее всего вообще ничего не знать. Если что-то где-то происходило, то нас с тобой оно никак не касается и поэтому никак повредить не может.
Свою выгоду Дадли и в самом деле понимал чётко.
- Ну... да. Понял. Но знаешь... спасибо, Гарри. Если бы не ты, Полкисс и нас бы за собой потянул. В общем, мы тебя не трогаем. И если кто будет цепляться - скажи. Я же и в самом деле тебе родственник. Пускай и реально хреновый, прав ты был.
- Забили, Дадли. И забыли. А если хочешь отблагодарить - просто зови меня Гаг.
Глава 2
Бойцовый Кот - боевая единица сама в себе, вот и действую я тут один. Хотя чтобы один вообще на весь мир - такого в уставе не предусмотрено. Поэтому обращать все неожиданности я буду на благо не Его Величеству герцогу, хрен знает где оставшемуся, а исключительно самому себе. Впрочем, неожиданностей пока почти не встречалось. Учёба, тренировки, попытки разобраться со способностями. Как научился не допускать всяких катаклизмов, так и отношения с Дурслями наладились. Не скажу, что они так уж меня возлюбили, но кормить стали нормально, про рукоприкладство забыли. Ну а работы я никогда не боялся - что по дому, что в саду. Нормальная, спокойная жизнь, то есть нечто для меня совершенно непривычное. Но приятное.
Проблема за прошедшие без малого три года всплыла только одна - шрам на лбу. Чем старательней я старался взять под контроль свою особенность, тем сильней он болел. Когда в один не очень прекрасный день ещё и закровоточил, то я решил: довольно. Пора принять меры.
Обращаться к врачам не рискнул. Если шрам связан с моими особыми способностями, то можно попасть на заметку к людям с большими возможностями и полным отсутствием моральных ограничений. Не знаю уж, как это здесь называется, а в герцогстве про Службу охраны короны все знали и все помалкивали. Держись от таких подальше, целей будешь.
В училище нас натаскивали и на медицинские задачи. Если твоего товарища подстрелили, то надо знать: можно его подлатать как-нибудь или, чтобы не мучился, сразу нож под ребро сунуть. Либо если кто в выходе руку-ногу сломал, всякое бывает, тогда или шину наложить, или... ну, вы поняли. А то есть ещё полевой допрос - тоже, знаете ли, хирургия, только очень специфическая.
В общем, наточил я нож до бритвенной остроты, продезинфицировал его "Абсолютом" из запасов дядюшки Вернона, стерильных салфеток запас побольше - это здесь удобно, их даже кипятить не надо - поставил перед собой зеркало и резанул вдоль шрама. Больно, конечно, только боль терпеть нас хорошо учили. Обложил салфетками, чтобы кровь впитали. Пинцетом, тоже стерильным, нащупал что-то и стал вытягивать. Вот тут еле вытерпел, змеиное молоко, будто прямо от кости отрывал! Но достал, отложил пока в сторону, швы наложил. Аккуратно, чтобы потом не сильно выделялись. Перевёл дух и, подумавши, сам того "Абсолюта" тридцать грамм опрокинул. Детскому телу больше и не нужно, отключился почти сразу.
Когда очнулся, первым делом к зеркалу. Ничего, вид нормальный, особенно если волосами прикрыть. Потом смотрю: чего это такое я из себя вытащил? Проволочка, на вид серебряная, усажена мелкими камешками полупрозрачными, и как бы они ещё и перемигиваются. Так мне неприятно смотреть на эту дрянь стало, что сунул я её в коробку жестяную из-под чая, пошёл в садик и прикопал поглубже. У самой ограды, чтобы подальше от дома было.