- Я расскажу вам о том, что мистики называют «Рождением первого дитя». Рождению предшествует союз двух начал: того, что дает первичный импульс, и той, что, принимая этот импульс, формирует то, что родится впоследствии. Существующая концепция гласит, что первичными началами являлись две абстракции: Отец - потенциал творения и Мать - жажда существования. Вместе они создали Логос, Первое дитя: живую упорядоченную энергию, что развилась в материальную вселенную, и, в конце концов, вылилась, в частности, в наших далеких предков, homo sapiens.
***
Одно из первых правил, что я уяснил: руки должны быть максимально тренированны.
Руки есть сакральный символ проявления человека вовне. Чем лучше навык, чем совершенней развита мышечная память, тем сильнее твой потенциал как творца реальности. Руки - это проводник воли, катализатор энергии, это метафизический посредник между искрой творца, что есть в нашем разуме, и Логосом, энергией мира.
Мы бились боевыми мечами, а под ногами жадно клацали зубами стайки хищных Ogbu. От завтрака их отделяли лишь полторы дюжины небольших, слегка выступающих из воды камней.
Гвиру учил, что нет смысла осторожничать во время тренировок, и повторял: «Все, что можно основательно поколебать - необходимо поколебать, и, если оно не устоит - так тому и быть».
Кайден.
Высокий, худощавый, жилистый, длиннорукий. Поначалу у меня невольно возникало сравнение с богомолом.
На носу всегда покоились очки, а едва заметная ухмылка никогда не покидала лица. Самоучка из бедной семьи, в каждом из нас он видел баловня слепого случая, которому все преподнесли на блюдечке. Но Кай никогда не позволял себе высокомерия или надменности по отношению к нам, разве что недолюбливал Хема. Самостоятельно он освоил принципы управления Логосом и к семнадцати годам стал настоящим героем на родном острове.
Я уклонился от Слезы - именного изогнутого клинка Кайдена. Отскочив на соседний, скользкий от ила, булыжник, я контратаковал его по двум диагональным траекториям. Соперник отбил оба удара, но, слегка утратив равновесие, отпрыгнул назад на крошечный острый камень. Идеальная возможность для решающей атаки! Но вместо этого я ударил иным способом: ментальный клинок устремился вперед, легко пронзил защиту противника, и:
Я бежал по берегу. Серебристые брызги разлетались во все стороны. Время словно замедлилось и наблюдало за нами. Мне было необычайно легко. Я радостно протянул руки к бегущей навстречу любимой Слезе...
Что?! Я вырвался из его сознания.
Кай ловко пробежал по камням и перепрыгнул на берег. Затем грузно уселся на белый песок и захохотал так громко, что перепугал греющихся на прибрежных камнях птиц.
- Ахахаха! Отлично братец!
Мое лицо расплылось в улыбке.
- Ну ты и дурак, Кай!
- Ты бы видел свое выражение лица, ахаха! - «богомол» утер рукавом проступившие от смеха слезы.
Отдышавшись, он посерьезнел, поправил очки и спросил:
- Ты думаешь, что это сделал я, Сорг? - он внимательно смотрел на меня.
Я, балансируя на мокром камне, не мигая смотрел в ответ.
- Вероятность один к четырем.
- Как и у тебя.
- Если тебе нечего скрывать - открой мне память.
- И, будь ты убийцей, мой мозг тут же избавится от лишних нейро-цепей, которые могут помешать тебе в дальнейшем. Брось.
- Тогда кто это сделал, по-твоему? - я перепрыгнул на берег.
- Хем или Лаэ...или Белый...ну, или ты, - он холодно улыбнулся.
- Я на последнем месте? Раз уж мои «один к четырем» наименее вероятны, не хочешь все же рискнуть и открыться мне?
- Нет, братец. Ни один к четырем, ни один к четырем тысячам не заставят меня рисковать, когда дело касается тебя.
***
Закат. Легкий привкус соли на губах. Крики птиц и ритмичный шум волн. Я и Лаэри прогуливались по берегу.
Космос, как же она мне нравилась! Если подумать, она была единственной хорошо знакомой женщиной в моей жизни.
Чудесная Лаэ. Не сказать, что она была красива, но она однозначно была невероятно желанна: импульсивная, своенравная, загадочная и абсолютно недоступная. Физически. Никто из нас никогда не касался ее: она впадала в бешеный психо-энергетический транс, лишь только кто-либо из мужчин начинал приближаться к ней. Причину никто узнавать не спешил.
Когда из-за скал выскочил чешуйчатый Vorl, я рефлекторно выхватил меч, но Лаэри резко остановила меня и уверенно направилась к ящеру. Тот не выказал ни единого признака беспокойства и, напротив, стал странно топать лапами по земле, словно предвкушая будущую игру. Лаэ мягко коснулась шеи животного, и Vorl, закрыв глаза, стал тереться скулой о подставленную руку.