— Ты все перепутала! — сердито прошептал ей Сирил.
Однако Золотой Орел лишь с недоумением посмотрел на Антею.
— Твои обычаи сильно отличаются от наших, о Черная Пантера, — произнес он. — Приведи же свое племя, чтобы мы могли вести переговоры перед лицом своих соплеменников, как это пристало великим вождям.
— Мы приведем своих соплеменников, — сказала Антея. — Они явятся сюда со своими луками и стрелами, с томагавками и ножами для снятия скальпов и со всем прочим, что положено, но только в том случае, если вы не пойдете за нами и не станете подглядывать.
Антея произнесла все это достаточно твердо и отважно, однако душа у нее и у остальных ушла в пятки, сердце бешено колотилось, так как эти низкорослые индейцы обступили их и, сердито что-то ворча, все теснее смыкали круг. Со всех сторон на детей взирали смуглые свирепые лица.
— Деваться некуда, — прошептал Роберт. — Я знал, что так оно и будет. Нам надо прорваться к песочному эльфу. Он должен помочь. А не поможет, тогда на закате мы, наверное, снова станем живыми. Интересно, так ли уж больно, когда с тебя снимают скальп?
— Я еще раз помашу флагом, — сказала Антея. — Если они отступят, попробуем прорваться к эльфу.
Она помахала полотенцем, и Золотой Орел велел своим воинам отступить назад. И тут, выбрав в кольце окружения место послабее, все четверо бросились на прорыв. Они опрокинули полдюжины индейцев, перепрыгнули через их завернутые в одеяла тела и во весь дух помчались к карьеру. Спускаться по пологой дороге для телег не было времени, и они полезли в карьер, прямо по откосу, через заросли желтых и пурпурных цветов, через бурьян, мимо ласточкиных норок, спотыкаясь, цепляясь, стукаясь, перескакивая, ползком и, наконец, кувырком!
Тем не менее Золотой Орел и его воины настигли детей как раз в том месте, где утром те разговаривали с песочным эльфом.
Едва дыша, все в синяках и царапинах, несчастные дети молча стояли и ждали решения своей участи. Вокруг них сверкали острые ножи и топоры, но самым страшным был жестокий огонь, который горел в глазах Золотого Орла и его воинов.
— Ты солгала нам, о Черная Пантера из племени мазаватов. И ты тоже, Сыри-Пыри из племени конго-монго. И вы, Свирепая Кискана из племени фитизов и Боб из конной полиции Кейптауна. Вы солгали нам. Солгали не столько языком, сколько умолчанием. Солгали, прикрываясь белым флагом бледнолицых. У вас нет воинов. Ваши племена далеко отсюда, на тропе охоты. Как следует с ними поступить? — обратился он к остальным индейцам и криво усмехнулся.
— Костер! Костер! — закричали те, и тут же дюжина добровольцев бросилась собирать топливо.
Четверо детей, по бокам каждого из которых стояла пара сильных низкорослых индейцев, затравленно оглядывались по сторонам. О, если бы им только удалось увидеть песочного эльфа!
— Вы сперва снимете с нас скальпы и только потом зажарите? — мужественно спросила Антея.
— Конечно! — ответил индеец, страшно вращая глазами. — Мы всегда так делаем.
Индейцы образовали круг вокруг детей и сели на песок, не мигая уставившись на своих пленников. Наступила зловещая тишина. Затем по двое и по трое, с понурыми головами, стали возвращаться индейцы, которые ушли на поиски топлива для костра. Они возвращались с пустыми руками — им не удалось отыскать ни единой палочки! На самом деле, в этой части Кента набрать дров для костра давно уже было делом совершенно безнадежным.
Дети с облегчением перевели дух, но им тут же пришлось застонать от ужаса, так как вокруг них засверкали острые ножи, которыми потрясали индейцы. Мгновение спустя каждого из них схватил индеец, и каждый, крепко зажмурившись, сделал все от него зависящее, чтобы не закричать. Дети ожидали острой боли, когда их станут резать. Но ничего такого не последовало. Мгновение спустя их отпустили и, дрожащих мелкой дрожью, бросили в кучу другна друга. Голове было совсем не больно. Разве что холодновато! Слух раздирали воинственные вопли. Отважившись наконец открыть глаза, дети увидели четверых индейцев, которые плясали вокруг них, дико подпрыгивая и вскрикивая. Каждый из индейцев держал в руке скальп с длинными черными волосами и потрясал им в воздухе. Дети ощупали свои головы — их собственные скальпы были на месте! Эти жалкие, необразованные дикари и в самом деле сняли с детей скальпы, но индейцы, так сказать, скальпировали с них всего-навсего черные коленкоровые полоски!