С этой позиции кое-как просматривались поляна и животные, готовые к продолжению похода. Два охранника были заняты осмотром ремней и веревок, коими крепился товар на спинах мулов, и ничего не заметили. Еще двое стояли неподалеку от Машхади, хрипевшего на траве. Они вовремя узрели опасность и тоже нырнули в заросли.
– Засада! – прошептал Умабор. – Опять!..
Мысли в голове Тахира путались. Принять бой или откатиться к склону и затаиться? Для первого варианта нужно было знать численность противника, но тот себя не выдавал. Если Умабор спрячется под скалой, то немного продлит свою жизнь, но потом его обязательно найдут. За караванами охотятся серьезные люди, не оставляющие свидетелей. Они расправятся с немногочисленной охраной, потом тщательно обыщут окрестности поляны, заглянут под каждый куст.
В течение последующих десяти-пятнадцати секунд так же тихо были ликвидированы два зазевавшихся охранника. Только после этого кусты на краю поляны зашевелились.
Сириец невольно вжался в траву, поймал в прицел автомата человека, появившегося невдалеке, но передумал стрелять и медленно убрал палец со спускового крючка. Тут-то Тахир и отключился.
Очнулся он оттого, что его затылок методично бился обо что-то твердое, явно металлическое. Тахир разлепил глаза и поначалу увидел красную пелену.
«Кровь, – догадался он. – Мое лицо залито ею. Но откуда она взялась? Что со мной произошло?».
Он не был связан, руки и ноги оставались свободными. Стало быть, люди, захватившие его, были уверены в том, что пленник не сбежит.
Он находился в кузове грузового автомобиля. Колеса часто подпрыгивали на кочках, отчего голова Умабора и ударялась о твердый металл. Рядом с Тахиром сидели бойцы, одетые в новенькие камуфляжные костюмы. Ни знаков различия, ни нашивок. Лишь русские «калашниковы» говорили о том, что это не американцы и не их союзники по блоку НАТО.
Постепенно в сильно болевшей голове Тахира восстановились последние секунды до того, как он потерял сознание.
Стрелять и оказывать вооруженное сопротивление Умабор передумал по той простой причине, что на поляне появился не один человек, даже не два. К мулам, стоявшим на открытом месте, из зарослей вышли десятка полтора хорошо экипированных бойцов. Все в масках, в камуфляже, разгрузочных жилетах и при солидном оружии, включая ручные пулеметы. Затевать с таким подразделением войну – нет, спасибо, себе дороже выйдет.
Он уже намеревался встать и выбраться из кустов с поднятыми руками, как сзади что-то тюкнуло его в затылок с такой силой, что сознание вмиг отлетело куда-то в светлую даль. Должно быть, эти проворные вояки заранее расположились по периметру всей поляны. За спиной Тахира тоже кто-то был и до поры до времени держал его на прицеле. Потом этот добрейший человек решил долбануть своего подопечного по черепу.
Умабор медленно согнул руку, вытер ладонью лицо и осторожно посмотрел вокруг.
Он лежал посередине кузова. По обе стороны от него расположились бойцы – по шесть человек у каждого борта. Следом по дороге, кажется, пылила еще одна машина. Или две.
Небо уже потемнело, но слева по ходу движения светились края облаков. Значит, ехали они на север.
«На север. – Тахир снова закрыл глаза и попытался представить себе карту Афганистана. – Наш караван и так находился на самом севере страны – у пограничной реки Пяндж! Неужели я в Таджикистане?!» От этой догадки у него в груди опять похолодело.
Картонная афганская власть не препятствовала производству наркоты и переправке ее на север. Кукловодам из США это было даже выгодно. Они снимали с этого процесса самые жирные сливки и лишь регулировали трафик. В Таджикистане тоже все было схвачено. Князьки из Горно-Бадахшанской автономной области получали хороший навар с каждого каравана, а потому обеспечивали полную безопасность их проводникам и охранникам.
Проблемы начались сравнительно недавно, когда президент республики пригласил для охраны афганско-таджикской границы войска из России. Похоже, русским изрядно надоела проблема с наркотиками, проникающими в их страну непрерывным потоком, и они рьяно взялись за дело. Собственно, с тех пор переправка через Пяндж и стала самым сложным этапом в движении караванов.
Одним словом, в цепкие лапы русских пограничников Умабор попадать не хотел. Это действительно могло бы закончиться для него очень плохо.
Минут через двадцать тряского пути машины проскочили под каким-то освещенным навесом, сбавили скорость, развернулись и встали.
Бойцы подхватили Тахира под руки и заставили спрыгнуть на землю. После этого он едва не упал. Ноги затекли и не слушались его. К тому же голова от удара по затылку все еще болела и плохо соображала.