— Ты что ли умеешь? Не дури, давай сюда!
— Вот и умею!
— Так, всё, задолбал!
Помощник тренера сделал широкий шаг вперёд, быстро сократил между собой и Виктором расстояние. Такого подросток не ожидал, но он только что легко обезоружил одного взрослого, что ему стоит одержать пусть небольшую, но ещё одну победу? Решив, что уступать так просто ему совсем не хочется, Витя затеял потасовку. Они толкались и пихались, пытаясь перехватить ружьё. Помощник тренера даже не понял, откуда и когда прозвучал второй выстрел, он удивлённо вздёрнул брови, попытался найти опору и устоять на онемевших ногах. А затем его голова с гулким стуком ударилась сперва о стенку, а спустя полсекунды и об пол. Коврик принялся жадно впитывать кровь Алексей Валерьевича, а она всё медленно вытекала из разодранного пулей горла.
Даша закричала, но широкая ладонь Виктора тут же оказалась на её губах. Он уронил ружьё и прижал девушку к себе:
— Тише, оно же услышит, тише, тише…
4
— Вы все свидетели, что это был несчастный случай! — Виктор не спрашивал, он утверждал, пресекая любые попытки не согласиться. — Так и расскажите потом ментам, всё как было.
— Ты всё равно сядешь, — меланхолия Риты топила панику остальных, что при сложившихся обстоятельствах было необходимо. Она вдруг стала для ребят прохладной тенью в жаркий день. Видя, как спокойна Рита, даже Даша затихла и только иногда всхлипывала в полупустую чашку. — Но это будет не сейчас. Сейчас мы должны понять, что имел в виду дохлый дед.
— Сейчас мы должны дождаться автобуса, а затем прорваться к остановке через эту тварь, — Артём бросил взгляд на окно. Там во тьме хищно светились жёлтые глаза зверя. — Днём зверюга, чем бы она не была, не так активна. Автобус должен забрать нас после завтра. Значит нам нужно продержаться всего день. Дорогу я помню. Утром проверим снегоходы, выгоним их из сарайки.
— Ты чего раскомандовался? Ружьё-то у меня! — На самом деле оружие осталось лежать рядом с телами, и угроза Виктора рассыпалась пустым звоном.
Дверь содрогнулась от удара. Ребята притихли. Зверь шумно втягивал носом воздух, с храпом выдыхая его. Испустив гортанный рык, он начал скрестись. От огромных лап животного оставались глубокие борозды. Порожек заскрипел, но не подался натиску острых когтей. Зверь тявкнул. Совсем по-собачьи: жалобно. И на домик вновь опустилась тишина.
— Ушёл? — Лиса вытянулась, осторожно заглядывая в тёмный провал окна.
— Не, сидит, я слышу как дышит. — Рита вышла в коридор, брезгливо на цыпочках перешагнула тела, приложила ладони к двери и прижалась к ним ухом. Закрыла глаза, замерла и через пол минуты кивнула Вите, который вышел следом.
— Подтверждает, что зверь там, — шёпотом передал остальным Витя.
— У меня осталась водка, — проговорила бледными губами Даша. Казалось её лицо вовсе лишилось крови.
Вдруг ставший излишне участливым Виктор опустился перед ней на одно колено и положил ладонь поверх её сжатых в замок рук. Даша вздрогнула и уронила голову.
— Это поможет тебе успокоиться. Расслабит, — тихо прошептал ей на ухо юноша, а сам уже обнимал её за плечи, скользил кончиками пальцев по талии, меж лопаток, по шее и обратно, поглаживая.
Кивнув, Даша вместе с ним поднялась, зажмурилась, когда они проходили мимо тел, послушно достала выпивку из сумки, разрешала Виктору всё смелей сжимать ладони на её бедре и не обращала внимания, когда он будто бы случайно касался её груди. Водка обожгла её, и жаркий выдох боли вырвался из горла стоном. Они вернулись с Виктором на диван. Рита тут же подставила кружку и потребовала поделиться. Скоро от бутылки водки осталась только половина.
Запах спирта и обжимания Дашки и Вити вызывали у Лисы неприятные ощущения, ей больше не хотелось находиться здесь, не хотелось смотреть на глупую раскрасневшуюся от опьянения подругу.
— Я спать.
— Можно я с тобой? — Артём понял, как странно прозвучала просьба, но ему страшно было отпускать Лису одну, и так же как и ей, не хотелось оставаться рядом с неприятно воркующей парочкой.
Лиса неуверенно повела плечами, что парень расценил как согласие. Когда они проходили коридор, Артём шепнул:
— Просто не смотри на них, смотри под ноги.
Подъём по лестнице казался Лисе очень долгим, она не понимала, чего Артём хочет. Она боялась, что он начнёт приставать к ней и одновременно хотела оказаться в его объятиях, поцеловать его. Девушка испытывала сама к себе отвращение из-за того, чтоб допускает подобные мысли, когда где-то там внизу у двери остывает тело человека. Самого настоящего человека, которого она знала и даже уважала. Разве она не должна безутешно рыдать или пытаться что-то сделать с этой несправедливостью? Запереть Виктора? Хотя бы связать его? Вместо этого она открывает дверь в свою комнату перед Артёмом, приглашающе кивает и занимает своё место на кровати, ожидая, что он тоже сядет и как можно ближе.