После встречи с Германом профессор приехал домой в приподнятом настроении. Он с чувством обнял жену.
- Проголодался? - участливо спросила Юлия.
- Да, очень, - бодро ответил Роберт, - Что у нас сегодня на ужин?
- Куриные отбивные и овощное рагу, а ещё — яблочный пирог, - радостно ответила она.
Ей был приятен вопрос мужа. Обычно, возвратившись из института, Гельд продолжал размышлять о своих исследованиях, и Юлии приходилось несколько раз напоминать об ужине, стынущем на столе.
- О, это прекрасно, Юлечка. Зови Дину и давайте скорее будем ужинать.
«Итак, не всё ещё потеряно, - думал профессор, - И что бы я делал без Геры?»
Серебристый хаммер
Впервые за последнюю неделю профессор спал хорошо, так, что даже не услышал звонка будильника. Когда он проснулся, на часах было 7:20, а лекции в институте начинались в 8:00.
- Нет, только не сейчас! Не хватало ещё и опоздать!
Он вскочилс постели, быстро умылся, оделся, не завтракая, прыгнул в машину и выехал со двора.
Первая пробка поджидала его перед поворотом на центральную улицу. Ночью прошёл сильный снегопад. Хотя дороги во многих местах уже успели расчистить, но выпавший снег всё равно затруднял движение. Профессор стоял в пробке, мучительно поглядывая на часы, на которых неумолимые секунды быстро сменяли одна другую.
- Будь они неладны эти бесконечные очереди, надо было снова ехать по объездной, - проворчал профессор, - Но тогда бы я точно не успел, а теперь всё ещё есть надежда, - пытался успокоить себя он.
Гельд был довольно дисциплинированным и почти никогда не опаздывал на занятия. Но иногда, погружённый в решение сложных задач, мог перепутать день недели, аудиторию или, выходя из ванной, снова надеть пижаму вместо делового костюма и обнаружить это уже на полпути к институту.
«Что-то слишком много стало светофоров», - думал он, стоя на перекрёстке - «Этого, по-моему, здесь раньше не было». Часы на приборной панели показывали 7:47.
- Ну, давай, быстрее, осталось совсем чуть-чуть! - умолял он светофор, а тот безразлично мигал ему красным глазом. Наконец, машины тронулись, и Гельд ринулся вперёд, обгоняя всех, кого только мог. Он назойливо вклинивался между машинами, получая в ответ раздражённые гудки и ругань водителей. На часах было 7:50.
- Простите, извините, пардон, - раскланивался он направо и налево, но не прекращал переть напролом.
Было уже 7:54, когда профессор въехал в ворота института. Он быстро припарковал машину и почти бегом кинулся в сторону бокового входа. Там было меньше людей, и он надеялся быстро подняться по лестнице к себе в кабинет, минуя фойе с группками студентов, которые обычно толпились возле гардероба, весело переговариваясь друг с другом.
«Переодеться уже не успею», - думал профессор, рысцой огибая сугроб, - «Ладно, теперь это неважно, главное успеть к началу лекции. Ну и намело же снега за ночь!»
Неожиданно из-за угла вывернул шикарный новенький хаммер. Его фары и фонари сверкали в лучах утреннего солнца, и ехал он прямиком на профессора. Гельд остановился в полном замешательстве. С одной стороны был хаммер, а с другой — сугроб, отступать было некуда, но водитель внедорожника и не подумал притормозить или немного свернуть влево, он ехал вперёд, не сбавляя скорости. Профессору ничего не оставалось, как только быстро упасть в сугроб, задрав ноги вверх, иначе хаммер наверняка бы по ним проехал. Лёжа в сугробе Гельд наблюдал, как серебристый монстр плавно остановился у дверей института, дверца распахнулась, и на ступеньках появился студент. Им оказался Сергей Ларин, юный вундеркинд, который окончил школу в двенадцать лет, а в тринадцать уже поступил в институт. «Он учился у меня на первом и втором курсах, теперь должен быть на третьем. Но что же это такое? Не мог же отец студента, сидящий за рулём, не заметить меня?» - растерянно думал профессор, всё ещё лёжа в сугробе. А отец Сергея, как ни в чём ни бывало, развернул свой ослепительный хаммер и укатил со двора.
- Хаммер, значит. Серебристого цвета. Вот, мол, чего вы лишились, Роберт Иосифович, пришлось другому вручить, так сказать… э-э-э... блестящие перспективы, - прищурился профессор и расплылся в приторной улыбке, отчего на мгновение стал невероятно похож на Пронькина.
- «Чем дальше — тем страньше», - процитировал профессор, с трудом выбираясь из сугроба, - Их наглость просто не имеет границ! Они повсюду — даже у меня в институте! И, кажется, я уже опоздал! - профессор рассеянно пытался стряхнуть с себя комья налипшего снега.