На пустыре за редкими чахлыми деревцами Хирург увидел строительный вагончик-бытовку, перед которым, разложив костерок, застыли два силуэта.
- Здравствуйте! – издалека поприветствовал доктор. Он опасался, что если его внезапно обнаружат слишком близко, то могут пальнуть со страху.
- Чего тебе?! – озлобленно крикнул незнакомец и привстал.
Хирург показал ладони, замедлив шаг:
- Я без оружия. Просто ищу, где переночевать. Могу угостить своей едой.
- Иди вон там ночуй! - бродяга кивнул на темнеющую за спиной двадцатиэтажную громадину. Каркас здания возвышался в поле бетонной скалой, глядя во все стороны пустыми ячейками недостроенных квартир.
- А люди там есть?
- Люди? Нет там людей! Нигде людей нет! Сейчас не люди, а херня на блюде! – обижено на весь свет прорычал незнакомец.
- Ладно, извините. Я скорее компанию искал, чем убежище. Но если вы против, мешать не буду. Доброй ночи, - доктор развернулся и потопал в обратном направлении.
Но не успел он сделать и десяти шагов, как послышался новый крик:
- Эй! Как там тебя? Ладно, иди, потолкуем.
В голосе бродяги больше не звучала угроза, даже наоборот, слышались нотки дружелюбности. Пока, правда, очень слабые нотки.
- Кочерга, - мужик протянул грязную мозолистую ладонь с почерневшими ногтями.
- Хирург.
Теперь рукопожатием обменивались лишь зараженные. Это стало некой фишкой для своих, данью памяти прежним «дочесоточным» временам. «Чистые» даже в перчатках боялись дотрагиваться до незнакомого человека, да и близких старались лишний раз не касаться.
При свете огня доктор внимательно разглядел бродяг. Возраст мужика определить было сложно. Распухшая рожа, заросшая куцей бородой, могла принадлежать как тридцатипятилетнему забулдыге, так и человеку под полтинник. Кочерга явно жестко бухал, и пагубная привычка не молодила его и без того быстро умирающий организм.
Рядом сидела в стельку пьяная шатенка лет двадцати. Она относительно недолго разрушала себя алкоголем, поэтому оставалась еще вполне симпатичной девицей. Молодость пока прощала. Синяя барышня даже не заметила появления гостя и продолжала дрыхнуть, прислонившись к стенке вагончика. Мужик вальяжно обнял подружку и с гордостью сообщил:
- Любаша, моя невеста. Фотомодель, между прочим, была.
А затем добавил уже с угрозой:
- Не дай тебе боже положить на нее глаз. Живьем по косточкам разберу!
- Не беспокойтесь. После смерти жены я не ищу даже мимолетных отношений.
Жених удовлетворился этим ответом и чуть расслабился. Хирург расположился на раскладном туристическом стульчике с прожженной дыркой в спинке.
- Вы здесь постоянно?
- Пока да. Может, на море двинем. Не знаю. Я раньше-то на него не ездил, да и сейчас не тянет. Вот Любка хочет на моря, она сама с Севера к нам перебралась перед самой чесоткой.
- Perigrinatio est vita.
- А? – Кочерга замер с открытым ртом, из которого разило перегаром, дошираком и прочей дрянью.
- Есть такое красивое выражение на латыни. Означает: жизнь — это странствие.
- Угу…
- А почему в бытовке обустроились? Дома же пустые есть.
- Нам и здесь нормально. До тебя вообще никто не появлялся. А по поселкам ипподромовские шарят, те еще твари.
Хирург вспомнил недавнюю встречу с папашей и сынками:
- Ипподромовские? Да, я сегодня тоже имел честь пообщаться с ними. Жестокие люди. Пристрелить грозились за то, что попался на глаза. Пришлось бежать.
- Повезло, - протянул бродяга, отхлебывая из двухлитровой пивной бутылки, - мне из рогатки чуть глаз не выбили.
Кочерга показал затянувшуюся рану над левой бровью. Мимоходом доктор еще заметил запекшуюся в ухе кровь.
- Это у них забава такая, нашего брата из рогаток глушить. Развлечение. И охота вроде, и патроны не тратятся. Я вот стрельнуть в отместку хотел, но Любка удержала. У нас заряда мало осталось, на крайний случай берегу, - новый товарищ сунул руку за пазуху и достал пистолет Макарова.
- Ооооо… хорошая вещь. Как сохранили? Наших же всех разоружили, - уважительно надул щеки доктор.
- Всех, да не всех. Кореш один мента хлопнул, а перед тем как преставиться, мне подогнал, - Кочерга с любовью потер пистолет о заселенную штанину и спрятал обратно.
Тут очнулась Любаша. Внезапно заметив Хирурга, она испуганно промычала и попыталась отползти, но алкоголь сыграл с её координацией коварную штуку. Девушка взмахнула руками и свалилась на землю.
- Любка, твою мать! Ты чего шугаешься? Видишь, у нас гость! Хоть нормального человека встретили, я думал такие уже выродились. Поздоровайся лучше…