Бобер-младший вошел на кухню, улыбаясь во всю ширину морды:
- О, пошли шутки за триста. «Аншлаг-Аншлаг» по радио передавали?
- Новости передавали. Владик с Хабаровском отколоться хотят. Адмирал там бойкий появился, воду мутит.
- И чё?
- Это же Дальний восток! Камчатка! Сахалин! Ты представляешь, какие там ресурсы?! Рыба, крабы! Продовольственная безопасность страны!
- Да и похрену. Нам всё равно не перепадёт, сами прокормимся. Я там никогда не был, да и в хорошие времена крабов их не ел, - зевнул Витька.
Батя строго наморщил лоб, но решил не вступать в геополитическую полемику с «пустоголовой шпаной», как иногда отзывался о сыне.
- Лично меня волнуют более насущные проблемы, - продолжил младший Бобров, - курево закончилось, вот это - беда.
- На, - Тарас Романович протянул открытую пачку.
- У тебя сколько?
- Эта и еще две.
- Не густо, - Витька повесил карабин и стянул перчатки.
- Рыбы подкоптим, в город свезём на базар и купим табачок.
Когда зашел разговор о поездке, Михаил Ильич сразу забеспокоился:
- Я тоже хочу на рынок выбраться, мне Юлька целый список приготовила.
- Рыба… город… базар… к тому времени мы скурим последнее. Не, я хочу сегодня консервы поискать. Идём?
Отец задумчиво и степенно почесал круглый живот. «Консервами» они между собой теперь называли заброшки: дома, фермы, машины. Всё, что вскрывалось в поисках хабара. Мародерство из статьи в уголовном кодексе плавно трансформировалось в ремесло и профессию. Опасную, зато доходную.
- Сегодня не хочу. Я и без курева посижу пару дней, не посинею. А может, вообще брошу.
- Да ладно?! - загоготал Витька, - тридцать лет курил и вдруг бросишь?
- Захочу и брошу, - с вызовом ответил батя, - не тебе, щенок, меня на слабо брать!
Бобёр-младший примирительно поднял руки:
- Ладно, не хочешь, я Санька возьму. Или лучше Юльку, пусть опыта набирается. Михаил Ильич, отпустите её со мной, а?
- В родственники набиваешься, паршивец? Ты смотри, я тестем строгим буду, от меня блинов не дождешься. Да и у Юльки характер сложный, это тебе не Ложкины-хохотушки.
- Угу, в курсе. Только я не жен…
- Да ты не думай, так-то я не против вашего союза, - с веселой бесцеремонностью перебил Михаил Ильич, - только приданого богатого не жди, женишок. Могу учебниками по истории с седьмого по одиннадцатый класс выдать. Почти новые.
- Спасибо, у меня где-то свои валяются со школы.
- Хм, ну… пару томов Карамзина накину. Но это максимум, учти.
- Пошутили и хватит, - поднявшись, крякнул Тарас Романович, - в какую сторону собираешься?
- Вокруг Новотиторовки поблуждаем. По Ейскому пройдемся. Да знаю я, вглубь не полезу! Так, по окраине только, - предугадывая слова бати, пообещал Витька.
- Твоя башка, тебе и думать, - буркнул Тарас Романович.
Витька быстро собрался, опасаясь, что отец может передумать и загрузить работой до вечера. Через пять минут он уже стучал подошвами по тротуарной плитке. Приятели снова уселись с чаем за стол.
- Не боишься за него?
- Станешь запирать, только хуже будет. Он уже здоровый взрослый мужик. Двадцатник стукнул. Дерзкий, конечно, но совсем не дурак. Меру знает. Да и коль судьба, то и ложкой супа захлебнёшься.
- Это верно, но я Юльку за периметр без себя не отпускаю.
- Сравнил. Девку я бы тоже в хате держал.
Тарас Романович и Михаил Ильич вновь принялись перемывать кости политикам, обсуждать историю и всякий раз возвращались к теме вакцины.
В это время Витька, обдумывая маршрут, остановился возле домика на дереве.
- Таран, погнали консервы вскрывать?
- Я дежурю, - откликнулся из «скворечника» Сашка.
Бобров скривил кислую мину:
- Так подменись, Куницу попроси.
- У неё свои дела. Давай завтра?
- До завтра у меня сигареты закончатся.
- Всё к лучшему. Ты в спаррингах к третьему раунду как паровоз пыхтишь. Завязывай с куревом, дыхалку тренируй.
- Уличная драка долгой не бывает. У меня точно.
- О чем спорите? – Ульяна с двумя ведерками воды приблизилась к наблюдательному посту.
- Да вот, пытаюсь Саню за консервами вытащить. А он не хочет.
- Может, меня возьмешь? – предложила Ложкина, невзначай расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке.
- Тебя мамка не отпустит.
- А если отпустит?! – с легким вызовом ответила девушка.
Бобёр-младший сунул руки в карманы штанов, вальяжно переступая с ноги на ногу:
- Да? Ну, иди, спроси.
Улька направилась к дому такой походкой, что парни зависли на её фигурке.
- Слышь, Витёк? Ты чего? Она даже стрелять не умеет. Тебе батя потом так всыплет, если узнает.
- Чего узнает-то? Ты ей поверил? Тётя Лена как курица, своих цыплят от себя не отпускает. Никуда она не пойдёт.