- Черт! У этого мужика полюбасу богатый арсенал хранился. Если у меня батя, простой охотник, пять стволов держал, то у этого на целый оружейный магазин, наверное, припасено было.
- Что поделать, все увез с собой.
- Сука! – Бобров со злости пнул стенку и тут же услышал странный глухой звук.
- Вить, успокойся! Еще ногу сломаешь. Как я тебя домой потащу?
- Погоди, - он стал осторожно простукивать подозрительное место, - слышишь? Где там моя отвертка…
В стене обнаружился тайник, так ловко замаскированный, что даже глядя в упор никто бы не догадался. Бобров вскрыл дверцы и достал два новеньких карабина с сотней патронов в коробках.
- Твою дивизию, Улька! Вот это пруха! Грамотно сделано, мужик тут нычку оставил, на случай возвращения. Чуйка у меня, слышишь?! Чуйка!
Ложкина захлопала в ладоши:
- Молодчина, знал куда пинать!
Но бурную радость бесцеремонно прервал грохот выстрелов. Парочка рухнула на пол за чайный столик.
- Ой, Витя! Что делать?!
- В комнату, живо! Да ползком дура, ползком! Башку опусти, жопу прижми. На животе давай, на животе!
Они пробрались в спальню и прижались спиной к глухой толстой стенке. Раскатистая автоматная очередь повторилась. На этот раз в ответ дважды громыхнуло из ружья.
- Из Калаша, кажись. Не по нам - и ладно. Да, отпусти ты, задушишь!
Витька выбрался из объятий Ложкиной, которая со страху вцепилась в него как утопающая. С минуту они просидели без движений. Перестрелка продолжалась. Пока ни одна из сторон не могла взять верх.
- Назад нельзя. Заметят, разбираться не станут. У нас пушек на троих, а стрелять я один умею. Мы ж не знаем, сколько их там собралось. Не хочется под раздачу попасть. Здесь через окно вылезем на задний двор и огородами свалим.
- Ага, только быстрее… мамочки, я не хочу умирать, - пробормотала Улька, стиснув колени.
- Никто из нас не умрет. Они между собой разбираются, главное - внимание не привлекать. Тихо, молча, уходим по-английски. Поняла?
Ложкина кивнула, стуча зубами. План сработал. Парочка выбралась на улицу, перелезла через ограду к соседям, затем на дорогу, и пустилась рысью подальше от перестрелки. Остановились они только в поле, отбежав с километр от станицы. Улька присела на корточки, держась за ноющую печень, Витька тоже хватал ртом воздух:
- Да. Прав Таран. Бросать надо курить.
- А мне бегать по утрам. И для фигуры полезно.
- Ну, фигура у тебя очень даже красивая, - неловко обронил комплимент Бобров.
- Спасибо. Теперь домой?
- Угу, придётся сделать крюк. Севернее пройдём, чтобы случайно с этими ворошиловскими стрелками не пересечься. Там дальше поля сплошные, места спокойные, - Бобров поправил рюкзак с трофейными карабинами и патронами. Ноша тяжелая, но приятная.
Больше часа они шли без остановок, как вдруг впереди показались несколько домиков. Витька сбавил шаг, приглядываясь к незнакомому месту.
- Хуторок какой-то. Меня, если честно, в эти края не заносило. Мы с батей чаще возле Динской консервы искали.
- В смысле? Мы заблудились?!
- Не паникуй, дорогу я найду. Просто место новое интересно разведать.
- Вить, тебе не хватило? Зачем под пули лезть?!
- Началось. Поэтому я и хотел с Саней пойти, он бы тут не ныл.
Ложкина обидчиво поджала губы и уперлась руками в бедра:
- Это я ною?! Да я чуть от страха в том доме не умерла, палец себе прикусила почти до крови, лишь бы не закричать! И не закричала!
- Ладно, всё. Ты реально молодец. Для девчонки очень достойно держалась. Вернемся, медаль тебе выпилю. Ну и карабин подарю, честно свою долю заработала. Он, знаешь, сколько стоит? Только продавать не советую. Сейчас любое оружие как раритетное бухло, с каждым годом только дорожает.
Похвала возымела действие. Заметив, что Улька чуть успокоилась и приободрилась, Витька продолжил:
- Только давай этот хуторок осмотрим? Да я уверен, там вымерло всё. Глушь такая! Домов десять, не больше. Просто мимо пройдём. Ну, хочешь я сам, а ты здесь подождешь?
- Я? Одна? Без тебя?! В поле?! Ты дурак совсем? А вдруг собаки?! Мне что, на березу эту лезть??!
- Ну да, - невозмутимо кивнул Витька, - я бы так сделал.
- Всё, пошли куда скажешь, но я от тебя ни на шаг!
Ответ вполне устроил Боброва. Они прошлись по единственной улице. Никаких признаков жизни. Странная тягучая тишина окутывала это место. Даже ветер стих.
- Я же говорил. Глухомань. Потом с батей сюда заскочим, прочешем всё основательно. В погребах пошарим. Всяко здесь люди погреба держали. На машине только надо… сегодня я так, не серьезно хотел прогуляться, чисто за куревом.
- Не серьезно, говоришь? Да нас чуть не перестреляли!