- Ну а чё, - сдавленно выдавил из себя парень и потянулся к ней.
Щеки Ложкиной вспыхнули:
- Перестань… нам идти пора. И так ругаются, ну Вить…
Но Бобров уже обхватил её талию и прижал к себе. От поцелуев стало жарко, парочка принялась стремительно избавляться от одежды. Было страшновато и весело. Отстраняясь на мгновение, Уля продолжала делать робкие попытки остановить процесс. Витька понимал, что она ломается для приличия и сама хочет этого не меньше чем он. Парень стиснул упругую грудь и спустился губами вниз по шее, но внезапно Ложкина так пронзительно взвизгнула ему в ухо, что Бобёр начисто оглох.
Забыв про одежду, голая по пояс Улька бросилась за дерево. Контуженный её воплями Витька первым делом схватил карабин, но никак не мог понять, где враги.
- Там! Там! – истерично кричала подружка.
Наконец, Бобёр увидел, что так напугало Ульянку. За деревьями, скрытый занавесом густой листвы, болтался покойник. Перекошенное фиолетовое лицо мужика застыло с гримасой боли.
- Твою ж мать!
- Я… он… знаешь… блин, он как будто пялился на нас, выглядывал из-за ствола… у меня аж ноги свело.
- А у меня чуть кровь из ушей не пошла. Думал хана перепонкам.
- Прости, еще в такой момент….
- Хе, да уж. Облом так облом.
- Уходим, - Ложкина суетливо одевалась и никак не могла попасть пальцами в рукав.
- Еще один чесоточник вздернулся. Но лучше проверить. Держись позади. Репкой своей крути на сто восемьдесят градусов. Увидишь кого - сразу на землю падай и кричи. Это ты умеешь.
Парочка приблизилась к висельнику, что-то в нем казалось странным. Горло мертвеца сдавила петля из буксировочного троса, а одежда насквозь пропиталась кровью ниже пояса. Вороны его пока не обнаружили, зато мухи уже вовсю кружили вокруг покойника, смело заползая в рот, уши и резаные раны. По слабому запаху Витька догадался, что труп почти свежий: «Многовато висельников за один день. Сначала на хуторе, теперь здесь»
- Фу, я дальше не пойду, - Ложкина зажала ладонями рот и отвернулась.
- Главное - тыл прикрывай. Не могу понять, что у него за хрень торчит…
Бобёр приблизился и заметил вспоротый живот. Под рванной майкой проглядывался безобразный шов, бедняге выпустили кишки, набили брюхо землей с камнями, а затем зашили медной проволокой.
- Вот, бля, жесть какая… Я сейчас сам блевану. Улька, бегом отсюда! Валим! Чесоточники нам не заливали, мужика реально выпотрошили!