Никто не хотел умирать…
Ровно половина территории местного базара, расположенного рядом с «раненой» пятиэтажкой, оказалась перегорожена блестящими стальными листами: бригада монтажников искрила во все стороны брызгами нескольких электросварок, возводя там ажурную металлическую крышу. Я прошёлся по оставшимся в работе рядам: фрукты и крупы оказались гораздо дешевле, чем на астанинских базарах, а особенно поразил меня мясной павильон – целый ряд его был завален свежайшей бараниной, которую в Новой Столице Евразии иной раз невозможно было купить вообще! Причём если тебе не нравился ни один из кусков мяса из выложенных на прилавке, любой жезказганский продавец тут же предлагал вырезать по твоему желанию любой кусок из бараньих туш, целиком висевших на крючьях за каждым из них. И стоило это всего лишь навсего 350 тенге за килограмм ($2.77)! В Астане баранину продавали минимум в два раза дороже… Я и не удивился, когда примерно через месяц одна из казахстанских газет написала, что Жезказган вошёл в тройку городов Казахстана с самыми дешёвыми продуктами питания…
До обратного поезда уже оставалось всего ничего, и я, заскочив в «Даригу», понёсся к вокзалу. На «НефАЗы» не везло – мне опять подвернулся жаркий и пыльный «ПАЗик». Где-то на середине дороги в автобус влезла молоденькая девчонка, наверное ещё школьница, в потёртом спортивном костюме и с огромным бланшем под левым глазом. На конечной остановке у жезказганского автовокзала она прилипла ко мне намертво – «Дяденька, дайте двадцать тенге!» – и мне стоило немалых трудов от неё избавиться.
Обратный билет у меня был в тот же самый пятый купейный вагон к той же самой проводнице Наталье, у которой я утром приехал сюда. Взяв в супермаркете кроме остальных продуктов в дорогу ещё и полкило шоколадных «медалек», я появился на вокзале. Алматинская кондитерская фабрика «Рахат» выпускала такие прикольные плоские «кругляшки» из белого и обычного шоколада, размером с «пальтошную» пуговицу – пакет этих медалек я протянул вместе с обратным билетом Наталье: «Награждаю самую лучшую проводницу этого поезда целой кучей медалей. Можешь даже приклеить их себе на ГРУДЬ, если хочешь…»
В купе со мной сели две молодых девчонки и паренёк. Все трое оказались будущими юристами и ехали в Караганду на сессию. Разговор в купе постепенно углубился в такие правовые дебри, что мне стало скучно. «Вагонные споры – последнее дело», поэтому я плавно перетёк на чай к проводникам. Наталья принялась рассказывать про недавнюю поездку с нею одного большого железнодорожного босса, который почти всю ночь расписывал проводникам, в какую современно-скоростную магистраль превратится через каких-то три года жезказганская ветка, когда её продлят в сторону Кзыл-Орды и пустят сюда весь транзитный грузопоток…
Между тем по составу в поисках добычи начали шнырять менты-«линейщики». Вскоре они докопались до пары мужичков-вахтовиков из нашего вагона, явно ехавших с приличными деньгами за пазухой, и успевших чутка поддать. Бедолаг затащили в служебное купе и начали составлять на них акт аж о том, что у них найдена наркота! Не знаю уж, по сколько пришлось «подоиться» этим вахтовикам, но менты, отпустив их всё же через пару часов, выглядели весьма довольными…
До самой Жана-Арки мы пили чай, в том числе и с этими самыми «медальками», а потом я отправился спать. Ранним-ранним утром поезд опоздал в Караганду на 15 минут – опять из-за пропусков вперёд себя всё того же скоростного «испанца», который опаздывал. До заветного горячего душа оставалось теперь всего-то каких-то полчасика, но мечты о ванне не помешали мне снять в предрассветных сумерках свой поезд на карагандинском перроне, с едва видимыми «призраками» пробегающих перед локомотивом людей, размазавшихся на длинной выдержке…
Тем же воскресным вечером я вернулся из Караганды в Астану на «Сары-Арке». Едва заехав в Бабатай, наша электричка крепко споткнулась об ремонтников, перекладывавших рельсы по одному из путей от этой до следующей станции, а навстречу по другому оставшемуся пути опять шёл скоростной испанский поезд! И мы, пережидая его, опоздали в Астану почти на час…
Нурлик Жетписов, который приезжал тогда в Астану на несколько месяцев и жил у меня в квартире, встретил меня с экскурсии шикарным пловешником собственного изготовления, и мы сели смотреть на компе свежие горячие фотки…