Работа по распутыванию предстояла кропотливая и объёмная, случай Арны на фоне выглядел задачкой из учебника. Но приводить библиотеку в порядок после того, как агент Сыска достанет ба, должен будет сам Тихо, и уж если он может начать заранее… Два часа, пообещал он себе. До полуночи он занимается книгами, а дальше отправляется на многократно заслуженный отдых.
Где-то посередине отведённого времени Тихо почувствовал предупреждение дома: «посторонний». Секунду спустя оно сменилось на уточняющее «гость». И, когда Тихо уже добрался до лестницы, прояснилось окончательно: «беспокойство».
Он остановился на нижнем повороте лестницы, отделённом от первого этажа пятью широкими ступенями: в темноте, но с хорошим обзором. Со своего места Тихо прекрасно видел замершую посреди коридора Арну. Свет настенной лампы и общая бледность выбелили её лицо в монохром. Она дрожала; заметнее, чем вечером.
Тихо позвал её по имени, трижды; на третий раз Арна отреагировала, хотя её реакция и ограничилась поворотом головы.
— Что-то слу… Что случилось?
Она открыла рот. Закрыла. Облизнула губы, окончательно слившиеся цветом с кожей. Сглотнула так, что дёрнулись плечи.
Тихо ждал, спустившись на нижнюю ступеньку. Между ними оставалось метра три пустого коридора.
— Я… Мне… — Арна нахмурилась и зло мотнула головой: — Кажется, мне приснился дурной сон.
Приступы и ночные кошмары, вспомнил Тихо. На их фоне стресс от ночёвки в незнакомом месте (не говоря уже об эмоциональной беседе накануне) мог — и должен был — привести к подобному результату. К сожалению, Тихо не особо понимал как себя вести в сложившейся ситуации; его единственным источником знаний на тему была художественная литература.
— Вы… Как вы себя чувствуете? — Глубокие тени скрывали выражение глаз Арны, но Тихо сомневался, что нашёл бы в них что-нибудь лестное. Поэтому он тут же добавил: — Я могу посидеть с вами? Говорят, в компании кошмары забываются быстрее.
Арна склонила голову к плечу. Шумно выдохнула.
— Стоит попробовать… Спасибо, Тихо.
Вместо «Не за что» он неопределённо дёрнул плечом.
Возвращаться в спальню явно было не лучшей идеей. Кухня тоже вызывала не самые успокаивающие ассоциации. А вот маленькая гостиная сразу за лестницей подходила как нельзя лучше. Квинтэссенция уюта старого дома, она едва вмещала в себя мягчайший диван, кресло и камин. В основном Тихо пользовался ей особо холодными зимними ночами, когда центральное отопление не справлялось со щелями в многочисленных окнах. Крошечная комната держала тепло, в то время как в хозяйской спальне приходилось вставать по два-три раза за ночь, чтобы подкинуть дров в камин.
(Капризы колдовских библиотек: к открытому огню они относились благосклоннее, чем к современным обогревателям).
Давая Арне время взять себя в руки, Тихо устроил её на диване, жестом зажёг в камине низкое, почти декоративное пламя (она не обратила никакого внимания на его бытовые чудеса), и отправился на кухню за чаем. Там Тихо решил, что уюта слишком много не бывает, и достал сервиз, который ему когда-то подарила одна из ильгенских тётушек: с ажурными блюдцами, микроскопическими ложечками и розами на пузатом чайнике и чашках. Хороший повод улыбнуться, пусть и за его счёт.
На пороге гостиной он чуть задержался. Странно было видеть Арну в своей одежде. Не то чтобы в последние дни у него было время для подобных размышлений, но, спроси кто Тихо ещё сутки тому назад, он бы ответил, что привлекательная женщина в его одежде — образ волнующий, эротичный. В увиденном же он не находил ничего возбуждающего.
При их схожих росте и телосложении (с поправкой на пол, разумеется), футболке Тихо полагалось жать Арне в груди и ниже пояса; она же висела, демонстрируя сквозь перекошенный ворот не только острые ключицы, но и гребёнку сочленений верхних рёбер и грудины. Резинка штанов не могла уцепиться за выступающие тазовые кости и болталась чуть ли не на бёдрах. Открытый участок кожи между задравшимся подолом футболки и штанами покрывали красные полосы раздражения, похожие на следы ногтей.
Не волнующее зрелище, нет. Если только не понимать под словом «волнующее» простое человеческое беспокойство о жизни и здоровье. Вот в иной ситуации… Впрочем, Тихо тут же оборвал неуместные размышления. В данной ситуации, в данных обстоятельствах Арне требовалась его помощь, а значит, руководствоваться ему следовало медицинской этикой. «Не навреди», дистанция между врачом и пациентом — актуальные правила, в отличие от желаний и фантазий двухнедельной давности.