Витания в облаках работа привратника не допускала и в более спокойные дни, а сейчас, с прошедшим по всей Канцелярии приказом усилить бдительность — и подавно. Но текущая смена выделялась даже на фоне новой нормы. Тихо давно уже не встречался с так тщательно, так дотошно заполненными описями, наизусть выученными — и отрепетированными! — ответами на вопросы о цели и назначении, бесконечным количеством сопровождающих. В транспортном караване ба, о котором Тихо предупредили ещё за неделю, на одного погонщика приходилось по два члена Канцелярии. И те, и те едва не вибрировали от напряжения. Обычные путешественники держались от них подальше; само Преддверье не создало бы столь наглядной зоны отчуждения как человеческое нежелание связываться с власть имущими. В этом колдовское сообщество ничем не отличалось от мира непосвящённых.
И ведь подумать: всё из-за неудачной попытки нелегально провезти ба! Конечно, они были ценным ресурсом, жизненно необходимым сообществу — но не самым редким и не самым дорогим. Да, ба позволяли считывать состояние человека, благодаря чему обучение практическим основам занимало пару-тройку лет, а не десятилетий (в библиотеке Тихо хранились книги из эпохи до открытия Эрригны; мучительные попытки людей, не обладающих врождённой способностью манипулировать ментальным миром, научить этому таких же обделённых вызывали сочувствие и восхищение теми, кто всё же постигал колдовское искусство). Однако ставить на уши всю Канцелярию, всю транспортную сеть — если не всё сообщество!.. Тихо начинал подозревать, что он чего-то либо не понимает, либо не знает. Ведь не стоило забывать и о двух задержанных им погонщиках. Вряд ли триумвират из Сыска, Канцелярии и их собственных старейшин не смог добыть ни крупицы полезной информации.
А с другой стороны, Тихо — часть Канцелярии, а не Сыска, его дело Врата и библиотека, а не расследование преступлений. Он и к литературным-то детективам всегда относился прохладно.
Как и обещал инспектор Крип, агент Сыска появился — появилась — к закрытию Врат. Она прошла через одну из внутренних дверей как раз тогда, когда Тихо заносил последние данные в журнал посещений.
— Ларсен, давно не виделись!
— Галит?! Вы будете заниматься моим делом?
— Для тебя старший агент Баум, Ларсен. И это дело не твоё, а ба — если только за минувшую пару лет ты не отрастил себе сотню-другую щупалец.
Галит Баум — тяжёлая артиллерия Сыска, которая в свои двадцать пять имела за плечами больше раскрытых дел, чем половина её коллег вдвое старше. Тихо впервые встретил её года три назад, во время расследования громыхавшего по всему сообществу дела о контрабанде колдовских ингредиентов. Тихо непосредственно в расследовании участия не принимал, но Ильген и его Врата оказались одним из крупнейших перевалочных пунктов контрабандистов. Галит — тогда ещё не рок-звезда, а скорее восходящая старлетка — первая осознала масштаб операции и сумела вычислить слабое звено, одного из привратников. Сам Тихо день или два проходил у неё в подозреваемых, что привело к чуть более тесному знакомству, нежели у рядовых агента Сыска и свидетеля.
Несмотря на свой юный возраст, за минувшие три года Галит практически не изменилась: невысокая, пухленькая, с копной тёмных кудряшек и ещё более тёмными глазами, с национальной горбинкой на носу и ямочками на щеках. На первый взгляд она выглядела безобидной, этакая заготовка ильгенской тётушки, Агата за сорок лет до. Но интеллект, скрывающийся за милым фасадом, перевешивал даже способности Галит как одной из самых одарённых колдуний своего поколения.
Уравновешивал интеллект характер не столько скверный, сколько отличающийся прямолинейностью на грани грубости и отсутствием какого бы то ни было интереса к социальным реверансам.
— Приятно слышать, что в эти непростые времена чувство юмора не покидает Сыск… старший агент Баум.
— Уж не твоими стараниями, Ларсен.
Безо всякого уважения к его статусу привратника Галит забралась на возвышение, где располагалась конторка, и заглянула в журнал:
— Ты закончил? Меня ждёт ба в библиотеке. Упущенное тобой ба в твоей же библиотеке.
Тихо скрипнул зубами и проглотил первый, инстинктивный ответ. Он догадывался, что резкость Галит не следствие плохого воспитания, а инструмент, и её внимательный взгляд из-под упавших на лицо кудряшек был тому подтверждением. Но знание само по себе не добавляло силы воли.
— Закончил. Идёмте, я вас провожу.
— Я знаю дорогу. Лучше скажи: какая-нибудь новая информация об остальных беглецах есть?