— Как если бы двое с рождения слепых пытались объяснить друг другу что такое зелёный цвет? — заинтересованно предположила Арна. Тихо вспомнил, с каким блеском в глазах она рассказывала ему о математических задачах; ей явно нравились интеллектуальные вызовы подобного сорта.
— Хорошая аналогия. Один из наших слепцов путём долгих размышлений и тренировок осознал суть зелёного цвета — хотя по-прежнему его не видит — и пытается рассказать о нём второму. Но второй устроен по-другому и ему нужны другие размышления и другие тренировки. Продолжая образ: однажды колдуны сумели приоткрыть Врата и найти проход в иной мир. Его населяли зрячие существа, которые сжалились над слепцами-соседями и научили их воспринимать цвета через другие органы чувств. Например, через ощущения: «синий» — холодное, «красный» — горячее, «зелёный» — мокрое…
— Или вкус?
— Или вкус. Делается это с помощью животных-симбионтов, которых специально для подобного обучения разводят ещё в одном мире. По сути дела, они снимают «языковой барьер», превращают нас в синестетов. Владея таким симбионтом — мы их называем «ба» — ты можешь понять все ощущения человека, воспринимающего «зелёность». Причём тебе не надо быть в контакте с ба всю жизнь. Достаточно пары-тройки лет, и организм подстраивается, начинает «видеть» без глаз. Конечно, такое открытие не могло не повлиять на колдовское сообщество. Оно разрослось, стало расселяться по всему свету… Меньше, чем за пятьдесят лет, нашли восемьдесят процентов известных на сегодня Врат. Одна беда: открытие опоздало. Шла середина девятнадцатого века. Мир в разгаре естественнонаучной революции уже не сохранил ниши для колдовства. Попытки выйти на свет были… но они утонули в море спиритических сеансов, медиумов и столовращателей. Колдовское сообщество замкнулось и отгородилось от тех, кого назвало «непосвящённым». А теперь мы пожинаем плоды этой изоляции. Игнорирование прогресса не помогло нам найти своё место, скорее, уничтожило его окончательно. Как ни смешно признавать, у нас сейчас серьёзные проблемы с кадрами, которые просто не понимают, зачем нужно колдовство в век смартфонов и интернета.
Тихо невесело усмехнулся. Во что он превратил рассказ, который мог стоить ему карьеры? Ладно бы только в попытку отвлечь собеседницу от травмирующего опыта (кажется, ему это удалось). Зачем было приплетать свои многострадальные рекрутёрские амбиции, пусть и неявно? Нашёл время.
Арна тоже обратила внимание на его финальное замечание:
— Я так понимаю, твои слова всё же правда, а не сказка? Уж больно житейские проблемы.
— Насколько человеческая история в принципе может быть правдой. Когда я учился, мне преподавали именно такую последовательность событий.
— То есть ты — колдун?
Тихо кивнул. Он подумал было о простенькой и наглядной демонстрации: иллюзорный огонёк или звуковой фантом — но внутренний резерв по-прежнему зиял пересохшим дном. Дурные мысли об окончательно утерянных способностях его больше не посещали (не доколдовался он ещё до перманентного истощения, рано паниковать), и всё же, предлагать поверить ему на слово казалось легкомысленно.
— Я бы привёл доказательства…
— Не надо, — решительно и в то же время мягко возразила Арна. — Я уже насмотрелась. Мне бы увиденное переварить.
В задумчивости она уставилась в пространство где-то над левым плечом Тихо. Он не торопил. Удобнее перехватив ладонь Арны, он огладил её большим пальцем — аккуратно, обходя сливающуюся с кожей полоску пластыря. И где только успела пораниться, неужели в подвале?..
— А тот парень, он ведь тоже колдун? — Голос Арны прозвучал чуть отстранённо, да и взгляд её продолжил гулять под потолком. — Вторая половина твоих вчерашних размышлений? Тот, кому хочется, но кому не следует.
— Он очень талантлив, — признался Тихо вместо прямого ответа. — Вернее, у него есть потенциал, чтобы стать талантливым. Мы называем это сродством. Чем дольше одна семья живёт под сенью Врат, тем выше в каждом поколение сродство. Уровень этого молодого человека крайне высок. Как, впрочем, и твой.
Взгляд Арны дёрнулся, остановился на лице Тихо.
— А твой?
— Что, прости? — Он не ожидал такого поворота беседы.
— Насколько высок твой уровень… «сродства», так?
— Средний. Я скорее прилежный ученик, чем прирождённый талант. Начни ты сейчас обучение, и лет через пять-шесть обогнала бы…