-- Звините питомыша — от привычеств животных не сдыхался, — зашпрехала дамша.
-- В следущий раз по шейде нахрюпаю, ворюк минилеточный, — сбуркнул агресник и вспять походулил.
В следущий раз дитяшка умней сделал. Скопил чесноквы, кактус многолетчатый у тётихи спёр и ладанку в паркуме надёргал. Теми сокровками он покойницу обезвредил.
Окно изувешал чесноквой, воздушья ладанкой обвонючил, а кактус у башколобья хозяев вляпал.
Дулась, собачилась усопщица, а в квартиль не потянула пронзиться. Объекства те сокровезные путю ей перескрывали.
Расколупал туэрдёнок паркетку и шкатуль вынул. Там финансево доисторической ценности штабелячилось. Сгрёб заповетнища старикашные и на кладбище потаскал.
Фантомица над ним клокоталась. Нимбовка из чесноквы голову колдунёнка благородила, из карманов ладанка сыплась, а в котомке кактус старыдлины злопли отсеивал.
Нашёл туэрдёнок могилу бабухи и шкатуль в холмике укопал.
С тех пор усопшая дом их не беспокоила.
Утром к тётихе снова в дверьмень зашибачили. Соседич в пороге притопцевал и тексты зловредные выл: «Дайте того дикобраза, я ему шейду исхряпаю! Ночурой в гостинную вникся, лаковый пол искромсачил, а окна чесноквой изгадил!»
Разнервякалась дамша и ушлёпала в комницу. Там шаманёнок храпунькал, с кактусом под подушкой и нимбовкой из чесноквы, на шейду во сне съехавшей.
«Продрыхнись, Маугли», — тормошорила его мадамиха — «Зачем дурачеств таких наделал? Из тебя, зверума, человечину стряпают, а ты безнравствуешь. Где благодарство?» Честно туэрдёнок какбылицу тётихе рссказал, отцу грядущего бейбёнка повторижды. Про старыдлу-усопщицу, про шкатуль с финансевом и про духа, что в бейбёнка через шесть полнолунцев слепится.
Осверипенилась дамша, за фантазмы ту истину вздумала и повела Маугли к психиатру.
Усадил его психиатр, стал молотушкой по колентусам шпукать. Кто такой, интересился, и зачем непотребства делает.
А дитяшка свою ёрзалку заладил. Про могилу с финансевом и про духа, что в бейбёнка через шесть полнолунцев слепится.
Обмерил врачун ему температуртель, созерцалики пальчаткой пощупал и сказал: «Бывёт зима, она спуха храпливая, бывёт весна, она рожалочка добрящая, бывёт лето, оно житуня скакатая, бывёт осень, она померуха формалинная. А у тебя всё навышворот, будто в пятом времени года водишься. Это от того, что мозгля у тебя в затылке большая, а во лбе слабая. У наших бамбинышей впереди мозгля сильная и лбуха высокая. А у тебя лбишко недоразвито, а мозжечёк перетрофирован. Тебе переднюю мозглю растить надо, а заднюю за непотребством вычтем. Мы на тебе достижень научную испытируем. Фантазмы твои нервяцкие психогенератор DL-666 выздравит. Распомнишь выдумы и рядовучим соучастком общества станешь».
Отлечили дитяшку и к тётихе домой управили. Та его в банной попарила и храпунькать умаслила.
Тишочком живёт себе Маугли. Духов не видит, соседичей, бейбяшкой засчастливленных, не тревощит. В школу ступил, геометрию учит и тётиху бавит.
Вырос Маугли, выучился, и инквизитором ишачить приткнулся. Удовлетворяшилась тётиха — присынок в дом финансево подтаскивать начал. А когда любознатились, кто таковёшенький — отвечал: «Я Маугли, питомыш тётихи доброчувственной. В чаще меня нашарили, сворой звериной вскормленным. И только психогенератор DL-666 промог меня к жизни реанимировать».
Как-то Маугли со своими сотрудичами в Красную степь приуськался, чтобы социум от алхимства высквернить. Там, по просплетням, колдуны, бедламщики общества ныкались. Поганства на племя волшебучее раньше ещё предпринимировались, но чуяли чародейщики и мифирно истаивались.
Отрыскачил туэрды-занаков Маугли и всё племяшество чепухнутое искокошил, за что большой гонораркой отделался.
Один дитяшка живьём сохранюкался. В суетохе переселянской он за курган рухнулся, и родильцы его посеяли. Этот дитяшка был я — Ненестор, что в подземинах тектсерьбу эту самую высек. Житейство своё я на этот обсказ истратил. А чтобы вызнать историю, долго свидетельсва набирал. И осталось от туэрды только что я и моя графить.
Ненестор.