— Ты же знаешь, скоро сюда прибудут еще несколько участников заговора и их главарь в том числе, — гард усиленно пытался делать вид, что говорит правду, но Ласси было уже не провести.
— Есть еще что-то, что ты не хочешь мне говорить, ведь так?! — воскликнула она и, вскочив, встала спиной к двери, раскинув руки и загородив проход. — Ты не выйдешь отсюда, пока мне все не расскажешь! — однако увидев скептическую ухмылку в ответ на это заявление, осознала, что тому, чтобы уйти, дверь открывать не надо, покраснела и шагнула к мужчине, чтобы схватить того за грудки. Тот посмотрел на судорожно цепляющиеся за его куртку руки, цепляющиеся как раз за те пластины, которые Лас уже не боялась, и снова попробовал отделаться частичной правдой.
— Они прибудут раньше моих товарищей, поэтому мне некоторое время придется сдерживать их в одиночку.
— Но почему? Заговорщики же не отбудут обратно в тот же момент, — сразу же нашла слабое место в его ответе девушка. — Почему ты не можешь дождаться своих гардов и затем задержать заговорщиков?
— Потому что с заговорщиками тоже прибудут гарды, — выдохнул он ей в макушку.
— Но…. — Ласси поняла, что ничего не понимает. — Какие гарды? Гарды же дают присягу Его Величеству, — это она точно знала. — Как они могут участвовать в заговоре?!
— Его Величеству или его братьям, — поправил ее Рэнд. — У них тоже есть свои гарды. И они давали присягу принцам.
— Вот в чем дело. Значит, главарь — один из принцев, — сделала вывод Лас, но ту же ее мысли перескочили на другое: — Тебе придется с ними драться? Они не могут приступить через присягу? И ты…. тоже? — она вдруг подумала, а что если Рэнду тоже когда-нибудь отдадут какой-нибудь противоестественный приказ, который, несмотря ни на что, тот будет вынужден исполнить?!
— Присяга подразумевает не рабское послушание, а верность, — покачал головой тот. — Они будут защищать своего сюзерена, которого я должен буду арестовать.
— Но неужели они не понимают, что вместе со своим принцем станут преступниками?!
— Почему, не понимают? Понимают, и либо им все равно, либо у них есть в этом свой интерес. Гарды — тоже люди, — с невеселой усмешкой произнес Рэнд, поглаживая ее по спине. В правдивости последнего заявления Ласси на его примере уже успела убедиться. Однако тревоги это отнюдь не убавило.
— Тогда тем более нужно дождаться подмогу!
— Нет, Ласси, — мужчина обхватил ее предплечья и как-то слишком легко отстранил от себя. — Они меня почуют, как я уже чувствую их. Прятаться бесполезно. Для меня главное, чтобы рядом со мной не нашли тебя.
— Но…. — непроизвольно вырвалось у нее, хотя она даже не знала, что можно на такое возразить.
— Обещай, что не выйдешь отсюда, пока все заговорщики не будут арестованы и за тобой кто-нибудь не придет!
— Кто-нибудь? — слабо повторила Ласси. Рэнд не сказал, что придет за ней сам, он сказал «кто-нибудь»!
— Я сам или отправлю кого-нибудь из своих, — в нетерпении мотнул головой он. — Обещай, что бы ты ни увидела, что бы ни услышала, не выйдешь! — Лас же, чувствуя подвох, давать подобное обещание не торопилась. — Обещай или, как только мы выберемся отсюда, я запру тебя в самой высокой башне отцовского поместья и не выпущу, пока не испробую на тебе все свои фантазии!
— Да…. — начала она, но, захлебнувшись гневом, не успела добавить «что ты себе позволяешь?!», как тот выпалил: — «Договорились!» и просто-напросто исчез!
«Нахал! Обманщик! Бесстыдник!» — кажется, она это уже про него говорила, но не возмутиться Ласси не могла. В свою очередь измерив несколько раз шагами комнату, она остановилась у кровати и схватилась за письма. Едва сдержав первый порыв их смять, а то и вовсе разорвать — в конце концов, они были написаны не ей, и не Рэндом — Лас сложила их обратно в книгу, а ту запихнула в уже привычный тайник под курткой. Эти простые манипуляции позволили успокоиться, прийти в себя и осознать бесполезность своих порывов. Нет, Ласси совсем не стремилась выйти из пока еще надежного убежища и столкнуться с наемниками или чужими гардами. Но до чего же было тревожно! Ведь она прекрасно поняла, что Рэнд не рассчитывал выйти из столкновения с противниками победителем. И знала, что уже ничем не может ему помочь.
А ждать?! До чего же тяжело! Лас то ходила по комнате, то всматривалась в окно, каждый раз надеясь, что увидит за пределами поместья пустую дорогу. Она от души надеялась, что у экипажа принца — кто это был, средний или младший, ей было не важно — сломается колесо, кончится топливо, взорвется котел. А еще лучше, если бы тот внезапно все осознал и передумал, или заболел, покрывшись оспинами размером с перепелиное яйцо. Все, что угодно, лишь бы оттянуть момент прибытия этого главаря, а с ним и его гардов.