Так как же заставить два таких разных мира стать единым целым?
- Что, если их зациклить? – прикидывая в уме все вероятности, пробормотал Мирэлл.
Элайна, просматривающая параметры надстроек каркаса мира, оглянулась, вопросительно глядя на мужа.
- Зациклить вектора?
- Да, - Мирэлл склонился над своим журналом, торопливо записывая предполагаемые результаты. – Если совсем немного сместить траектории движения и установить временной цикл, мы могли бы контролировать этапы развития, и в случае отклонения от верного курса формирования мира вектора будут снова и снова возвращаться в определённую точку времени, а развитие будет начинаться заново, - он почесал кончик носа карандашом, обдумывая собственные слова. – Нужно только понять, как быть с энергией, которая будет накапливаться в картине, и рассчитать временной диапазон.
Элайна долго смотрела на него широко распахнутыми глазами и наконец шагнула ближе, обняв за шею и быстро чмокнув в щёку.
- Я говорила, что ты гений? – с обожанием спросила она.
Мирэлл в задумчивости отвел взгляд.
- Я припоминаю что-то такое, да…
Рассмеявшись, его жена вернулась к чертежу, добавляя пометки и набрасывая примерный план для выстраивания цикличности векторов. Его предложение определённо добавило Элайне энтузиазма. Отвлекаясь от своих расчётов, Мирэлл присел на край стола, наблюдая за женой. Она выглядела… измученной: под глазами залегли глубокие тени, а лицо побледнело и осунулось. Но в голубых глазах, невзирая на все трудности и беды, горели живая энергия и непоколебимая решимость. Мирэлл улыбнулся, когда Элайна отвлечённо что-то забормотала, склоняя голову то к одному плечу, то к другому, рассматривая эскиз. Она продолжала сражаться: будь то суровые реалии внешнего мира или хитросплетения созданных ими вселенных на холстах, Элайна не отступала ни перед чем.
Именно поэтому сейчас Мирэллу было так страшно. Он не мог укрыть её от всего мира, не мог спрятать и уберечь. Она бы ему не позволила. Всё, на что он был способен, это помогать ей. Сегодня они по крайней мере работали над тем, что приносило обоим радость, а не обсуждали ситуацию в Амрисе или способы вытащить Мартина. Такое времяпрепровождение, как правило, оставляло супругов опустошёнными и разбитыми.
Элайна не бросала попыток освободить брата и тайком вывезти из города, но они не могли придумать способ пройти мимо вооружённой охраны. Мирэлл предлагал возможность подмены, но для этого пришлось бы кем-то пожертвовать. Он готов был вызваться добровольцем, но реакция Элайны на его предложение была крайне негативной и непреклонной. Они даже чуть не поругались из-за этого.
- Пятнадцать Великих Создателей будут свидетелями, я люблю своего брата, Мирэлл, - дрожащим от гнева голосом сказала она. – Но это не значит, что я позволю тебе рисковать своей жизнью. Ты хоть понимаешь, что со мной будет, если я потеряю тебя?!
- А о том, что может произойти с Мартином, ты подумала? Сколько ещё Азариас будет играть в заложников, пока мы делаем вид, что ищем для него способ попасть в Тэрру? Мартин твой брат, Элли, и наследник Печати.
- И поэтому тобой можно пожертвовать?
- Сейчас нужно думать о том, кто имеет большую ценность для…
- Не смей, - охрипшим голосом просипела она, - не смей даже говорить о таком. Нет ничего более бесценного, чем человеческая жизнь. Ни статус, ни положение в обществе не должны определять, жить кому-то или умирать. Не вынуждай меня делать выбор между тобой и моим братом. Для меня нет разницы между вами.
- Но она ведь на самом деле есть, - с безрадостной улыбкой заметил он.
- Мирэлл, ты ещё не понял? – взяв его за руки, прошептала Элайна. - Я же сойду с ума, если с тобой что-то случится! Пока Мартин заложник демонов, он в относительной безопасности, и это даёт нам время на то, чтобы придумать, как его спасти. Но если мы прибегнем к твоему плану, как думаешь, что станет с тем, кто помог ему сбежать и остался на его месте?
Мирэллу не нужно было об этом думать – он понимал, о чём говорил, и всё же отступил, понимая, что Элайна ни за что не пойдёт на подмену. Оставалась вероятность, что кто-то из служащих губернатора согласился бы поменяться местами с его младшим сыном, чтобы организовать тому побег. Но ни Элайна, ни Мартин не стали бы подвергать угрозе чужую жизнь, и от идеи пришлось отказаться.
Ещё дважды Элайна пробиралась к младшему брату под видом горничной, чтобы проведать его. Мирэлл пытался убедить её не приходить больше в дом отца, но тем, кому в итоге удалось достучаться до его супруги, стал сам Мартин, весьма резко заявив, что больше не желает видеть, как она рискует собой просто из глупой прихоти. После того визита в глазах Элайны поселилась далёкая тень безысходности, но в особняк губернатора она больше не приходила, уважая просьбу брата.