Помедлив ещё мгновение, Мирэлл вытащил шпильки и заколки из её прически, распуская золотистые локоны, потом расстегнул платье и расшнуровал корсет, помогая освободиться от одежды. Всё это время она лишь наблюдала за его действиями, храня пугающе безжизненное молчание. Она даже больше не плакала. Когда на Элайне осталась лишь тонкая сорочка, Мирэлл уложил её в кровать, закутал в одеяло и, сев рядом, погладил по волосам, словно утешая ребёнка. Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем усталость взяла своё и веки Элайны опустились, позволяя ей провалиться в спасительное беспамятство. Только когда дыхание ее стало ровным, а напряжённая складка между бровями разгладилась, Мирэлл позволил себе отстраниться и, согнувшись, обхватить голову руками.
Он отчаянно пытался вспомнить открытое лицо Мартина, его сияющий взгляд и заразительную улыбку. Он пытался оставить в памяти мгновения, когда этот мальчик, которого он привык считать младшим братом, был счастлив, здоров и полон жизни. Но всё, что он видел, закрывая глаза - это белое, осунувшееся лицо, кровь, стекающую по губам и подбородку и остекленевший мёртвый взгляд. Всё, что он помнил, это последние секунды его жизни, наполненные отчаянием, ужасом и болью.
Сняв очки, Мирэлл провёл ладонью по лицу, только сейчас заметив, что по щекам катятся слёзы, и это вдруг сломило тот стальной стержень в глубине души, который всё это время позволял ему сохранять спокойствие. Закрыв лицо руками, Мирэлл дал волю собственному горю, вздрагивая от беззвучных рыданий.
«Что нам делать, Элли? Что же нам теперь делать?»
КОНЕЦ 1 ЧАСТИ
Конец