— Кто здесь живет? — спросил Томас.
— Господин граф фон Вальдау.
— Мое имя капитан Клермон. Доложите обо мне.
Граф фон Вальдау, граф фон Вальдау. Томас напрягся, вспоминая. Важная птица в МИДе. Обвинения против него довольно серьезные. Он уже дважды допрашивал его в Баден-Бадене. И вот граф появился: худой, высокомерный, взбешенный.
— И вы с ними, капитан Клермон! Что вы собираетесь украсть в этом доме? Что-нибудь из столового серебра? Картину? Ваши коллеги уже унесли все самое ценное.
— Граф, — произнес Томас спокойно, — я пришел узнать: что здесь только что случилось?
— Все вы прекрасно знаете! — закричал Вальдау. — Все вы воры и свиньи!
— Прекратите, — тихо, но внятно сказал Томас. Граф уставился на него, задрожал и рухнул в кресло. А потом рассказал…
Если верить словам Вальдау, то самые дорогие ценности он спрятал в семи цветочных горшках.
— Все фамильные драгоценности! Одна родственница посоветовала мне, бестия. Все, конечно, было подстроено, теперь я понимаю… — граф посмотрел на Томаса, глаза его полыхали. — Извините мое поведение. Думаю, в этом подлом разбое вы не виноваты…
— Продолжайте.
— Вы знаете, на мне висят обвинения. Я боюсь грабежей. Мы здесь живем уединенно. Месяц назад заезжала моя… эта родственница. Она англичанка. Предполагаю, она работает в «Сикрет сервис», штаб-квартира в Ганновере. Она подсказала, где надежнее спрятать. Когда появились эти трое, они, не говоря ни слова, проследовали в зимний сад и молча повыдергивали растения из горшков…
При слове «Сикрет сервис» Томас ощутил сперва жар, потом озноб. Он сказал:
— Назовите мне имя этой дамы, граф.
Граф назвал.
6Спустя два дня некий капитан Клермон из ведомства по розыску военных преступников появился в штаб-квартире британской секретной службы в Ганновере, расположенной в огромном реквизированном здании. Он пришел навестить изящную красавицу блондинку, одетую в женскую форму лейтенанта, которая несла службу в своем кабинете на третьем этаже. В руках дамы была лупа, блестящими глазами она рассматривала дорогой браслет. В дверь постучали. Браслет и лупа моментально исчезли. «Войдите», — крикнула дама.
Вошел мужчина, называвший себя капитаном Клермоном. Дама за письменным столом громко вскрикнула и, побледнев как смерть, вскочила. Прижав руки к щекам, она ошеломленно зашептала: «Не может быть… Томми… ты?»
Сжав губы, Томас смотрел на красивую бессовестную княгиню Веру фон Ц., с которой он когда-то познакомился в Париже в ее бытность любовницей нацистского спекулянта Лакулайта; его княгиня Вера, его милая возлюбленная, это испорченное существо, эта совершенно непредсказуемая и аморальная личность, которая еще тогда, в Париже, была готова на все ради денег.
— Томми, какая радость! Ты благополучно пережил эти времена… ты теперь у французов, — лепетала она и бросилась ему на грудь. Он решительно освободился.
— Ну, ты и стерва, — сказал Томас, — с каких пор ты работаешь в паре с этой свиньей Валентином?
— Не понимаю, о чем ты говоришь, дорогой, — ответила с улыбкой княгиня.
— Еще раз так назовешь меня, врежу, — предупредил Томас Ливен. Вера повторила. Он влепил ей пощечину. Они молча вцепились друг в друга — в кабинете британской секретной службы в Ганновере.
Пять минут спустя Вера, почистив перышки, сидела в своем кресле. А Томас, тоже приведший себя в порядок, расхаживал взад и вперед, пытаясь педагогически воздействовать на эту представительницу древнего дворянского рода:
— Ты асоциальное существо. Алчное и подлое.
Она потянулась, как кошка:
— Ах, чепуха. Томми, иди лучше к своей маленькой Вере. Придуши меня немного, как ты это сделал только что.
— Сейчас опять схлопочешь, — предупредил он. — Твой поступок — самый подлый, самый низкий… Граф Вальдау — твой родственник, да или нет?
— Ах, этот! Старая нацистская вонючка! — она захохотала.
— Замолкни! Два дня назад твой благородный дружок Валентин обыскивал дом графа. Точнее говоря, цветочные горшки. Единственное, что заинтересовало его во всем доме, оказались цветочные горшки. Сейчас же прекрати смеяться! Какое свинство! Чья была идея? Твоя или его?