- Вы можете убедиться, что дверь давно не открывали. Сержант Гофман тоже задавал этот вопрос и проверил дверь.
Сэма не покидало чувство театральности всего происходящего: каждый участник «спектакля» не только хорошо отыгрывает свою «роль», но и вполне профессионально оказывает поддержку «партнерам». Создавалось впечатление, что и ему, комиссару, тоже отведена роль, нечто вроде ведущего, которому вроде и разрешена некоторая свобода действий, но исключительно в рамках, определенных режиссером.
Мысли Сэма вернулись к действительности, к Джону, не проявлявшему признаков нетерпения, и к тарелке с аппетитными сэндвичами. «Может быть, все-таки съесть один — не взятка же это?» Вероятно, взгляд комиссара был слишком откровенен, потому что Джон предложил:
- Сэр, не возражаете сделать перерыв на несколько минут?
- Нет, давайте продолжим. Что вы делали после семейного обеда? Поподробнее.
- Не могу указать точное время, но расскажу в хронологической последовательности. Помогал Селине и Джейн навести порядок в столовой, один раз поднялся на второй этаж, чтобы отнести кофе и напитки, заходил на несколько минут в свою комнату; далее — выходил на территорию в хозяйственный домик, затем мы с миссис Мерин решали кое-какие домашние проблемы на следующую неделю, а после ухода мистера Давида в спальню вместе с Селиной навел порядок в кабинете. Вот, пожалуй, и все.
- Я вижу, у вас был трудный и насыщенный событиями вечер, и сложно вспомнить точное время исполнения каждого из Ваших дел, но сосредоточиться придется. Прежде всего, меня интересует, где вы были, что делали или видели во время отъезда мистера Моррисона.
- Могу лишь сказать, что когда я вышел из дома чтобы проверить все ли в порядке и зажечь фонари на тыльной стороне территории, — это входит в мои обязанности, — машина мистера Моррисона еще была на месте. Затем я зашел в домик, и мы с Джейн обсудили необходимые покупки, а когда вернулся на виллу, он уже уехал.
Джон сидел в напряженной позе, как будто опасаясь какого-то сложного для него вопроса. Но какого? А возможно, это просто волнение перед комиссаром Скотленд-Ярда, особенно для человека, ни разу прежде не побывавшего в такой неприятной ситуации.
- Когда вы выходили во двор, может быть видели кого- нибудь у въезда на виллу или слышали что-нибудь?..
- Нет, я вышел из дома через боковую дверь и к главным воротам не подходил.
Комиссар возвращался в Лондон в плотном потоке машин. Туман метался по шоссе рваными клочьями, местами абсолютно закрывая видимость и заставляя двигаться на авось, а на открытых участках дороги, повинуясь порывам ветра, рассыпался на танцующие нити — сказочные призраки, исчезающие в темноте.
Дорога заняла не менее двух часов, и, несмотря на поздний час, Сэм ехал в Ярд, где его ждал сержант Уорбик с сыном Моррисона. Войдя в кабинет и взглянув на сидящего в углу мужчину, он невольно сравнил Моррисона-младшего с мокрой курицей: влажные, прилипшие ко лбу пряди жидких волос, пот, бисером покрывший виски и кончик носа, скомканный и уже мокрый носовой платок.
Уорбик вопросительным знаком сидел за столом, методично постукивая карандашом. При виде комиссара он встал, а Моррисон продолжал сидеть, отслеживая движения сержанта покорным взглядом.
«Похоже, здесь мне делать уже нечего», — с облегчением подумал Сэм.
- Мистер Моррисон, я комиссар Шоу. Подождите несколько минут в коридоре.
Поспешность, с какой тот выполнил просьбу комиссара, не оставляла сомнений в успехе «дрессировки».
- Чем порадуешь, сержант?
- Мое мнение, сэр — он чист. Я потряс его как следует. Для него смерть отца оказалась сильным ударом — по-своему он любил его.
- Тогда отпусти его сейчас, тем более, что он вряд ли в состоянии соображать.
Сержант отсутствовал несколько минут, а вернулся с несвойственным ему жалостливым выражением лица:
- Плакал в коридоре. Пришлось вызвать такси.
- Есть что-нибудь по делу с тотализатором?
- Утверждает, что его никто не беспокоил.
- Что слышно о желтом «Остине»?
- Абсолютно ничего, как в воду канул. Никто не видел этой машины раньше, да и приметы двух парней, которых описал бармен, ничего не дали полиции района. А у вас что-нибудь прояснилось, сэр?
Сэм чувствовал себя усталым, голодным и совершенно не готовым к детальному разговору. Первым решением было отложить его на завтра, а пока описать ситуацию лишь в нескольких словах, но начав рассказ, комиссар постепенно почувствовал желание собрать все узнанное, все впечатления воедино, проанализировать их для себя и Уорбика, выслушать его мнение, обсудить и, в конце концов, поспорить. Он ждал реакции опытного сержанта на факты, детали, реплики, но Уорбик слушал молча, не двигаясь, уперев взгляд в край своего стола.