— Как ты? — подождав пока Ольга прикроет за собой дверь, поинтересовался Константин, обнимая меня за плечи.
— Лучше всех, — отрапортовала я, уткнувшись ему в плечо.
Даже через ткань рубашки чувствовалось, что он напряжен. Я попыталась отстраниться, чтобы не смущать и не провоцировать товарища, Костя не позволил совершить мне подобную диверсию. Вместо этого плюхнулся в кресло, усаживая меня к себе на колени.
— Кость, — расцепляя его руки, пробубнила я: — Отпусти, ну чего в самом деле подружки Ольги подумают.
— Ты серьезно? — вскинул он бровь. — Да ты их знать не знаешь, а беспокоишься.
— Вообще-то, я девушка не свободная, — подняла вверх палец, пытаясь придать себе строгий вид.
— Вообще-то, я в курсе, Кострова. Но не порть мне настроение, не напоминай о своем щеголе.
— Кость, фильтруй речь, ладно?
— А то, что? — подмигнул он.
— А то я превращусь в страшного серого волка и съем тебя, — фыркнула в ответ.
— Чего одна приехала?! Я-то думал твой… — запнулся Костя, видимо подбирая очередное обидное прозвище Олегу, — приедет с тобой.
— Если бы я знала, что ты так жаждешь его видеть, то обязательно бы своего пригласила.
— Спасибо, что подумала о моем эмоциональном состоянии. Мне это льстит.
— Пользуйся пока я в прекрасном расположении духа. Но не зарывайся, Градов, — щелкнула я пальцами и взъерошила ему волосы.
— Кать, а ты не меняешься, — улыбнулся он, — все такая же язва.
— А ты, ты… — насупилась я, подбирая слова.
— А я все такой же влюбленный идиот, — качнул он головой.
— Не то слово, но я чертовски рада тебя видеть, — похлопав его по плечу, покрепче обняла. — Как у тебя на личном, Кость?
— Как в морге, — зевнув, ответил Градов, а я вопросительно взглянула на него. — Тихо, спокойно, иногда новеньких подвозят.
— Костя, — засмеялась я, стукнув его в грудь кулачком, — ты можешь серьезно отвечать?
— Я всегда серьезен, когда шучу, — с невозмутимым видом процедил Костя, зарываясь в мои волосы носом.
Теплота его рук, его близость успокаивала. Кажется, я совершенно забыла, каково это никуда ни торопиться, ни ждать, что сию же минуту кто-то дернет, позвонит, что-то потребует. Тело наполнилось будто бы янтарной смолой, аромат которой смешивался с кислородом и заполнял легкие уютом и ощущением счастья. Давненько со мной не было подобного.
С Олегом в последнее время отношения строились через пень-колоду. Постоянные его придирки, недовольство, нереализованность собственных идей — все он вымещал на мне. Крики, ссоры, хлопанье дверями стало неизменным атрибутом наших отношений, которые и без того дышали на ладан. Самое простое было уйти, не тратить время, нервы на переубеждение, на пробуждение веры в человеке, которому я временами была в тягость, так же, как и мое стремление помочь, поддержать. И надо бы бежать от всего этого, но я не могла. Что-то упорно держало меня рядом, возможно, уже и не любовь, а понимание, что не будь меня — Олег просто погрязнет в своих проблемах, они засосут его, затянут словно торфяное болото. И именно в этот миг, здесь и сейчас моя душа отдыхала, просто прислушиваясь к стуку сердца Градова.
И Костя прав: какая разница, что об этом подумают совершенно незнакомые мне люди, мы так редко видимся, что вполне имеем право вести себя так, как нам хочется. Тем более границу дозволенного мы еще ни разу не перешли за все время знакомства.
— Эй, мазохисты, пошли обедать? — пропела Ольга, распахнув дверь.
— Это что-то новенькое. Позвольте полюбопытствовать, мадам, чем же заслужили такое звание? — закатил глаза Костя, ехидно улыбнувшись. Я сидела молча только и успевала переводить взгляд с одного на другую.
— Потому что только… черт, — выпалила подружка, — я обещала Вадиму держать язык за зубами, но глядя на вас невозможно молчать. Ты, — ткнула она в меня пальцем, — упрямица. Вот не желаешь меня послушать, а ведь могла бы быть счастлива по-настоящему, а ты, — указала она кивков на Градова, — бревно!
— Спасибо за антирекламу, — вздохнул он, размыкая объятия и выпуская меня на волю.