Пожав плечами, я отвечаю:
— Раньше я хотела стать учителем начальных или средних классов. Мне было все равно. Но чтобы сделать это сейчас, мне нужно получить аттестат и копить деньги на колледж. Поэтому я не знаю. Полагаю, я была бы довольна любой работе, которая позволила бы мне возиться с детьми.
Пару секунд он изучает меня, пока вытирает сковородку, а затем опускает ее на столешницу.
— Звучит так, будто ты уже сдалась. Если ты хочешь быть учителем, тогда…
— Нет.
— Ты все еще можешь стать учителем. Если это то, чего ты хочешь.
Я киваю и снова возвращаюсь к мытью посуды.
— Знаю. Но этот поезд уже ушел.
Мав выходит из кухни, словно наш разговор окончен. По правде говоря, я обижена. Я знаю, он считает, что я должна бороться изо всех сил за то, что хочу.
Он возвращается, неся желтоватую папку на кипе всевозможных книг.
Застигнутая врасплох и удивленная, я шепчу:
— Где ты их взял?
— У меня есть друг, который преподает в местной средней школе. Когда ты рассказала мне, что вынуждена была бросить учебу, я позвонил ему этим утром и спросил, что именно нужно будет подучить, чтобы ты могла получить аттестат.
— Мав…
— Я же говорил, что собираюсь загладить вину за все то жуткое дерьмо, которое тебе причинил, Куколка. Это только начало.
— Тебе не нужно было этого делать.
— Я хотел, — он постукивает пальцем по папке. — В этих бумагах сказано, что тебе нужно знать, чтобы подготовиться к тесту. К тому же, здесь несколько проверочных вопросов и предварительных тестов, которые ты должна пройти. Я проведу Интернет, чтобы ты могла учиться здесь, если хочешь, или у Бетани — неважно.
Он подталкивает меня к этому. И хоть мне немного тревожно, не могу отрицать, что мне это необходимо. Я никогда не заботилась о своих собственных потребностях. Чаще всего на первом месте были другие.
— Это очень мило с твоей стороны, — он подходит ко мне. Я провожу руками по его груди, а затем оборачиваю их вокруг его шеи. — Спасибо.
Он кладет руки мне на бедра и склоняет голову вниз, тогда как я поднимаю свою голову вверх.
— Я же говорил, что могу быть отличным парнем.
— Я вижу это.
Он касается своими губами моих губ.
— Хорошо. Потому что мне нравится, что ты рядом. Я сделаю все возможное, чтобы удержать тебя.
Я приподнимаюсь на носочки и целую его в губы медленно и сладко, проникая языком в его рот. Я ничего не хочу больше, чем потеряться в нем и целовать его весь день. Но тихий голосок в моей голове продолжает твердить, чтобы я не спешила отдавать ему свое сердце.
Отстранившись, я спрашиваю:
— Ты готов учиться готовить?
Не убирая рук с моих бедер, он чмокает меня в нос, а затем поворачивает меня лицом к плите.
— Ты готова меня обучать?
— Зависит от обстоятельств, — бросаю я ему в ответ.
Он стонет.
— Каких?
— Хочешь ли ты сосредоточить свое внимание на готовке или просто стоять здесь и отвлекать меня.
Он смеется и перекидывает мои волосы на другое плечо. Он целует изгиб моей шеи.
— Разве я не могу делать и то, и другое одновременно?
— Ммм. Не знаю. По-моему, такими темпами мы точно устроим еще один пожар.
Он становится сбоку от меня, потирает руки и выжидающе на меня смотрит.
— Ладно, давай сделаем это, прежде чем я закину тебя на плечо и унесу наверх. Показывай, что мне нужно знать.
Мы начинаем с оладьев, и как только они готовы, я предлагаю ему заняться яйцами, на этот раз на медленном огне с добавлением большего количества масла, пока я укладываю бекон в другую сковородку. Но через мгновение я замечаю, что он мучает яйца и слишком быстро их мешает. Я тянусь к нему и замедляю его движения, положив свою руку поверх его. Вместо того, чтобы подражать моим действиям, он опускает лопаточку и позволяет мне взять готовку на себя. Поначалу я не понимаю почему, но потом он шепчет «Продолжай готовить» и встает позади меня.
— Ты не очень усердный ученик.
Он мрачно посмеивается себе под нос, затем его губы приникают к моему уху.
— Я открою тебе маленький секрет, — он всасывает мочку моего уха в рот. Отпустив ее, он произносит: — Я никогда им не был.
Он оборачивает руку вокруг моей талии и опускает ладонь на мой живот, придвигая мое тело к своему. Затем его пальцы спускаются ниже и проникают в мои трусики. Я уже влажная.
— Черт. Я никогда не привыкну к тому, как приятно чувствовать тебя в своих руках. Я хочу владеть этим. Сделать это своим. Сделать тебя своей.
Я напрягаюсь от этих слов.
— Это не так плохо, как кажется, Куколка. Это значит, что я хочу любить каждую частичку тебя так крепко и так глубоко, что ты никогда не захочешь разделить это с кем-то другим.
Я не успеваю отфильтровать свои мысли. Они просто срываются с моих губ.
— Если это правда… то я уже твоя.
— Ты чертовски права.
Он разворачивает меня, заключает в ладони мое лицо и сминает своими губами мои губы, прежде чем я могу осознать, что к чему, за исключением того, что все это доставляет мне необычайно приятные ощущения. Я роняю лопаточку и обвиваю руками его шею.
Мав стонет и руками оглаживает меня по попке. Он приподнимает меня и начинает пятиться, лаская своим языком мой язык. Проведя рукой по кухонному островку, он смахивает все, что на нем стоит, на пол. Посадив меня на него, он придвигается ко мне. Я хватаю его за футболку и стягиваю ее через его голову. Он разрывает на мне майку и стаскивает ее с меня. Затем он снова меня целует. В то же время его пальцы возятся с кнопкой на моих шортах. Он нетерпеливо сдергивает их с меня вместе с трусиками. Я тянусь к его поясу и стягиваю джинсы по его бедрам вниз. Как только его член вырывается на свободу, Мав обхватывает его и водит вверх и вниз по моей щелке. Он закидывает мою ногу на свое бедро, а затем погружается в меня одним мощным толчком.
Я хватаю ртом воздух и цепляюсь за его шею.
— Ты понятия не имеешь. Господи… Ничто, черт подери, не сравнится с этим. Это как рай и ад в одном флаконе. То, за что я, черт возьми, продам свою душу. Умру, лишь бы удержать.
Он зарывается руками в мои волосы и накрывает своим ртом мой. Несколько минут он целует меня, как будто я — его воздух, а затем поцелуями спускается по моей шее вниз и посасывает мою кожу, причиняя легкую боль, которая прокатывает по мне волной необузданной жажды и посылает искры желания к низу живота.
Он вколачивается в меня и ударяет по той точке, которая заставляет меня содрогнуться. Когда я хнычу, он улыбается у моей кожи и замедляется. Он останавливается и почти выходит из меня.
— Люци, ты не посмеешь.
Я смеряю его гневным взглядом.
Он смеется и проскальзывает в меня быстро и глубоко.
— А не то что, Куколка?
— Ты — зло во плоти.
Он ухмыляется и снова проникает в меня.
— Да, я могу им быть, когда мне нужно, — он выходит и проталкивается в меня снова. — Но тебе это нравится, не так ли? Тебе нужен хороший парень рядом и дьявол в спальне.
Я хочу отрицать это, но не могу.
Чтобы доказать свою точку зрения, Мав толкает меня в грудь и укладывает на спину. Он кусает меня за сосок, в то же время подкладывая кухонное полотенце мне под голову, чтобы моя черепушка не билась о гранитную столешницу. Доминирующий самец и джентльмен в одном мужчине. Он хватает меня за руки и заводит их мне за голову. Он удерживает их там одной рукой, все время наблюдая за моим лицом и оценивая мою реакцию.
Я жду, когда меня накроет паника, но этого не происходит. Я готовлюсь к страху внезапного нападения, но по моему телу растекается лишь доверие и страстное желание. Он касается губами моих губ и шепчет:
— Расслабься, Куколка. Просто чувствуй меня, наслаждайся тем, что я в тебе пробуждаю.
Его язык врывается в мой рот, и я стону, когда он сплетается с моим языком. Мои глаза закрываются, и я полностью ему отдаюсь.