— Тогда чего ж он кинулся?
— Он обнаружил мое присутствие, а не то, чем я занимался.
— Вы нашли его логово?
— Это слишком рискованно. Ифрит тут же сменит берлогу, едва заподозрит, что ее разыскали. Поэтому я… — он замялся, пытаясь подыскать слова для объяснения совершенно чуждой человеку вещи. — Я его… заколдовал, — неуверенно произнес он. — Теперь я могу следить за его перемещениями. Вот почему у меня ушло столько времени.
— И сил, — ворчливо добавила ведьма. — Нашли чем заняться — следящие чары на ифрита вешать! А если он догадается?
— Не догадается, — Лонгсдейл устало откинулся на подушки. — Я внедрил их в него, когда он пытался меня поглотить.
— Так вот что это было, — задумчиво сказал Бреннон. — А чего ж он вас не сожрал, как Фаррелов?
— А вы жалеете? — не удержалась Джен.
— Я интересуюсь. Волнует его самочувствие, понимаешь ли.
— Почему? Потому что люди так делают? — это прозвучало почти издевательски, но за ее сарказмом Натан уловил тревогу.
— Да. Люди так делают.
— Ага, — себе под нос буркнула Джен, — а еще они ифритов вызывают и детей своего же племени дюжинами для этого душат.
— До этого мы тоже доберемся. Ну так что, Лонгсдейл, как вы себя чувствуете?
— Я? — с бесконечным удивлением спросил консультант.
— Ну да, вы. Вас же чуть не сжевал ифрит.
Лонгсдейл задумался так глубоко, что Бреннону уже почудилось, что тот спит с открытыми глазами.
— Я в норме, — наконец постановил консультант. — Хотя нужно не меньше десяти часов сна для полного восстановления.
— Вы их получите. Завтра с утра я намерен потолковать с моей племянницей, поэтому до полудня вы мне не понадобитесь, — Натан потер баки. — Кстати, а что ифрит все–таки сделал с Фаррелами? Кеннеди в морге чуть не удушился от результатов вскрытия.
— Ифрит поглотил их жизненные силы. Раньше говорили «выпить душу», но технически…
— Это еще что?
— Жизненные силы — это то, что удерживает душу в живом теле. Душа отлетает, когда они иссякают.
— Какое забористое описание смерти, — покачал головой Бреннон. — А вы?
— Что я?
— Ну, почему он вас не съел?
— Потому что нечисть не может меня убить, — ответил Лонгсдейл, не задумываясь.
— Физически. Тело у вас живучее, я сам видел. Но душу–то что ему мешает выпить? Лишить вас этих самых жизненных сил, а?
Консультант растерянно замолк. Он перебирал бахрому на покрывале, смотрел то на пса, то на комиссара, то на ведьму, покусывал губу — и молчал.
— Зачем вы вообще это делаете? — наконец спросил Бреннон.
— Что — это?
— Все это. Зачем вы охотитесь за ними? Даже если вас нельзя убить — неужели вам приятно, когда они пытаются? Пусть на вас все заживает, как на собаке — чего вы к ним лезете?
— Потому что так надо.
— Кому надо?
— Надо, — произнес Лонгсдейл. — Мне надо за ними охотится.
— Но зачем вам надо?
— Я должен.
— Кому? Кто вам это сказал?
— Я должен, потому что так надо, — упрямо, как ребенок, повторил консультант. — Я всегда на них охотился.
Ведьма напряженно подобралась, но едва она открыла рот, чтобы вмешаться, как пес оскалил на нее клыки.
— Всегда — это шестьдесят лет? — Бреннон дождался растерянного кивка и спросил: — А до этого?
— Что до этого?
— До охоты — что вы делали? Вы этому учились? Вас завербовали? Как вы стали этим заниматься?
— Я не помню, — после долгой паузы ответил Лонгсдейл.
— Ну, детство, юность, девушки, приятели — а?
— Нет, — тихо сказал консультант. — Я не помню. Я всегда охотился. Всегда.
— Потому что так надо, — Бреннон поднялся. — Ладненько. Усек. А у ифрита ничего не зачешется от ваших внедренных чар?
— Не должно. Его структура…
— Не надо! — заторопился Натан. — Отдыхайте. С вас еще шифр в записной книжке.
— Я займусь завтра же. Рейден, проводите комиссара в его комнату.
Бреннон огорченно вспомнил, что сегодня ночует не у себя. А тащиться к себе домой не имело смысла — через несколько часов уже нужно было возвращаться в департамент.
— Вы что? — зашипела ведьма, едва они вышли из спальни. — Вы это зачем? Вам делать больше нечего?
— Он сам попросил.
— Сам?
— А то ты не замечала, — комиссар внимательно посмотрел на девушку. — Неужто за пять лет ни разу не видела того, второго?
Джен настороженно молчала, избегая его взгляда.
— Не ваше дело, — наконец с вызовом буркнула она.
— Ладно, не мое, — легко согласился Натан. — Пусть так и мучается, пока его прямо во время охоты не скрутит. А то ж убить–то его нельзя, а вот сжечь дотла, ежели поторопиться…
— Без вас шестьдесят лет прожил, — процедила ведьма, — и дальше проживет.
— То есть с тобой этот другой не разговаривает.