Как только лагерь египтян отошел ко сну, она пригласила к себе флотоводца Хонсухотепа, градоправителя Эмхеба и хранителя царской печати Неши.
— Крепость Аварис невозможно взять из-за заклятия, наложенного Апопи, — объявила царица. — До тех пор пока оно не снято, наши усилия будут тщетны. Мне предстоит обратиться за помощью к предкам. Без их содействия Яхмос не сможет довести до конца войну и объединить белую и красную короны. Поэтому завтра я отправлюсь в путь.
Флотоводец не поверил своим ушам.
— Вы покидаете нас? Или я чего-то не понял, госпожа?
— Я поеду на Остров Огня, и буду молить наших предков прийти на помощь фараону. В мое отсутствие не снимайте осады с Авариса.
— Сколько вам нужно воинов?
— Мне нужно два гребца.
— Вы подвергаете свою жизнь большой опасности, — обеспокоенно сказал Эмхеб.
Яххотеп в ответ только улыбнулась.
— Должны ли мы сообщить фараону о вашем отъезде? — спросил Неши.
— Непременно. Если я не вернусь через двадцать восемь дней, попросите его снять осаду и вернуться в Фивы. Нашей единственной поддержкой останется Амон.
Речной рукав Нила, по которому плыла лодка Яххотеп, питал тучные пастбища, и царица любовалась козами и длинношерстными баранами. Пугаясь приближения лодки, разбегались в разные стороны мелкие зверьки, зато дикие буйволы наблюдали за ней с любопытством, подняв головы над высокой сочной травой. Гребцам постоянно приходилось быть настороже, чтобы вовремя заметить бегемота и нечаянно не потревожить его. Не стоило раздражать и крокодилов, их отгоняли громкими хлопками весел по воде.
Лодка скользила по неглубокому озеру, и в прозрачной воде были видны крупные рыбы, одни из которых плавали стаями, другие лежали на дне. Душистый бальзам, которым Яххотеп и гребцы смазали лицо и руки, спасал их от комаров.
Вода становилась все мельче, а заросли папируса все гуще.
— Плыть дальше на лодке невозможно, придется строить плот, — сказал один из гребцов.
Связав ветки крест-накрест веревками, гребцы сделали раму и покрыли ее связками папируса.
— Вы будете ждать меня здесь, — распорядилась царица и, упираясь длинным шестом в илистое дно, направила плот к мрачным враждебным зарослям.
Множество птиц и мелких хищных животных обитало в этих болотистых местах, постоянно затопленных водой, где растения достигали шестиметровой высоты. Ибисы, удоды, бекасы плодились здесь в неимоверном количестве, несмотря на обилие диких кошек, которые охотились на них.
Внезапно Яххотеп заметила ловушку — натянутую между двух колышков сеть. Царица остановила плот.
Она чувствовала, что за ней наблюдают.
— Покажитесь, — потребовала она.
Их оказалось четверо — четверо полуголых, бородатых рыбаков.
— Надо же! — воскликнул самый старший. — Женщина! В здешних-то местах!
— Не иначе богиня, — предположил рыбак помоложе, с рыжими волосами. — А может… Может, вы та самая царица Свобода, которую так хотят извести гиксосы?
— Вы готовы стать их помощниками? — спросила царица.
— Вот уж нет! Это уж ни за что! Из-за гиксосов мы подыхаем с голоду.
— Тогда довезите меня до Буто.
Рыбаки нахмурились.
— Буто — место священное, туда никому нельзя ходить. Его охраняют чудовища, они пожирают любопытных.
— Вы оставите меня где-нибудь поблизости, в Буто я отправлюсь одна.
— Как пожелаете, но уж очень там опасно. Одних змей сколько кишит!
— У меня есть жезл с сердоликом, он удержит их на почтительном расстоянии.
Подчинившись настояниям царицы, рыбаки помогли ей перебраться в плоскодонку. Лодка с легкостью заскользила по тростниковому лабиринту, одолеть который мог только тот, кто хорошо знал здешние места. В сумерках они доплыли до небольшого холма и устроили там привал — ели жареную на костре рыбу и чуть горьковатые стебли тростника.
— Гиксосы пробовали хозяйничать в этих болотах, — сказал Рыжий, — но никому из них не удалось выбраться отсюда живым. Мы здесь переночуем, а завтра покажем вам дорогу в Буто.
Проснувшись на рассвете, рыбаки недосчитались одного из них.
— Горлопан всегда был со странностями. И уже не раз воровал у нас рыбу, — хмыкнул Рыжий. — Ушел, невелика потеря.
Не один час они с трудом плыли по густым зарослям. Наконец вокруг посветлело. Перед ними открылось просторное озеро, в которое узким языком вдавалась полоска земли.