ЧТО ПРЕДСТАВЛЯЕТ собой офис постапокалиптической корпорации?
Какой вид офисной работы нужен для захвата городов? Я представляю себе секретарш, которые запрашивают по факсу разрешение на начало резни у перегруженных работой и количеством выпитого кофе военачальников. Деспоты- руководители кричат на вербующих в ополчение за низкие показатели. Какие документы лежат на их столах под пресс-папье из человеческих черепов? Какую зарплату они получают в мире, где нет денег, где статус — просто показуха, которую почти никто не может видеть?
Я захожу в фойе Второго филиала и понимаю, что, возможно, не получу ответов на свои вопросы. Оно кажется запустевшим - не хватает мебели, канцелярских принадлежностей и мотивирующих плакатов. Единственным элементом декора являются телевизоры с плоским экраном, расположенные на стенах с одинаковым интервалом друг от друга, которые транслируют переработанный Аксиомой канал ЛОТОС. Абстрактные образы и убаюкивающие банальности уступили место агрессивной пропаганде, которая громче и примитивнее: орлы, золотые слитки, мрачные патриархи, которые простирают руки над жёнами и детьми, защищая их, в это же время мигающий текст кричит:
«ДЕЙСТВУЙ СЕЙЧАС!». Эта едва различимая неправильность, как компьютер, пытается анализировать человеческие эмоции.
Эйбрам выглядит потерянным. Он смотрит налево и направо, будто ищет хоть что-то знакомое.
С Джули достаточно.
Эйбрам, - она поднимает пистолет всего на несколько сантиметров, наверное, надеясь, что Спраут не заметит. - Скажи мне, что мы здесь делаем.
Ищем Вардена, - его взгляд продолжает метаться, кажется, он больше не замечает пистолета, или, может, ему всё равно. - Мне нужно узнать, что случилось.
Он бежит к грузовому лифту. Джули опускает пистолет и следует за ним, по- видимому, её убедил его испуганный взгляд.
Он нажимает кнопку верхнего этажа и вводит код на клавиатуре. Раздаётся запрещающий сигнал, и ничего не происходит. Он качает головой, еле слышно бурчит и жмёт одну кнопку за другой, пока не доходит до этажей не для служебного пользования: двадцатый этаж тридцатью этажами ниже.
Лифт поднимается, и перегрузка вызывает у меня тошноту. Давненько я не чувствовал гравитацию внутри - чувства, которого никогда не возникает в живой природе, если конечно, ты не добыча, если это не смерть мыши, которая испытывает головокружительный подъем перед встречей с клювом. Я слышу незнакомцев в моём подвале, которые взволнованно вышагивают, бормоча не то предупреждения, не то угрозы, но я захлопываю дверь. Не сейчас. Сейчас не время.
Мы наблюдаем, как номера этажей ползут вверх. Ожидание усугубляется медлительностью. Джули меняет пистолет на винтовку, и Эйбрам смотрит на своё старое оружие.
Я не знаю, что мы там найдём, - говорит он. - Тебе нужно меня вооружить.
Если бы я хотела, я бы это сделала.
Ты правда думаешь, что я попытаюсь удрать? Отсюда?
Мы внутри штаба твоего работодателя. В городе, где ты вырос. Трудно представить места лучше, чтобы ты повернулся против нас.
Кажется, он смотрит на неё с неподдельным скепсисом.
–Ты что, спала, когда «мой работодатель» пытался меня убить? Или когда они передавали по национальному телевидению ориентировку на меня? Я думаю, более чем очевидно, что я уволен.
Когда мы проезжаем десятый этаж, из динамика над головой раздаётся резкий хлопок и в лифт начинает литься музыкальный поток. Песня «Анархия в Соединённом Королевстве», исполненная на блестящем саксофоне и синтезаторе.
Anarchy In The UK – Sex Pistols
–Ничего не очевидно, - бормочет Джули. - Уже давно ничего не было очевидно.
На пятнадцатом этаже, за пять этажей до нашего, лифт останавливается. Мой желудок возвращается на место. Потом двери открываются, и он снова проваливается вниз.
Снаружи в тёмном коридоре стоит мужчина в серой рубашке. Чёрные брюки.
Красный галстук. Утончённая деловая одежда выглядит немного непрофессионально из-за рваных краёв, нескольких пятен и неподходящих к образу рабочих ботинок.
Что-то стучит в мою подвальную дверь, но я прислоняюсь к ней, не давая ей открыться. Сказал, не сейчас!
Мужчина вежливо улыбается, но остаётся снаружи, будто ожидая менее наполненного лифта.
–Заходи, - говорит Эйбрам.
Мужчина входит. Спраут забивается в угол.
Мужчина ниже меня ростом. Его волосы светлее моих, а глаза другого цвета. Лифт наполняется густым ароматом его одеколона — сахарной ваты и прогорклого масла.
–Миллер, - говорит Эйбрам.
Мужчина наблюдает, как закрывается дверь, потом смотрит на номер этажа.
–Я помню тебя. Ты был помощником Вардена.
Мужчина оборачивается и улыбается Эйбраму, демонстрируя отличные зубы, которые не имеют ничего общего с моими кривыми.
–Привет, спасибо,что посетили нас. Я генеральный директор Второго Филиала компании Аксиома. Чем я могу вам помочь?
Эйбрам смотрит в его невероятно яркие голубые глаза.
–Что случилось с Варденом?
–Мой предшественник был вовлечён в деятельность, которая не отражала ценностей нашей компании, - отвечает мужчина сквозь неподвижную ухмылку. - Реструктуризация стала необходимостью.
Эйбрам встряхивает головой.
–Это ты его сдал. Так и знал, что ты чёртов червяк, - он смотрит наверх. - Он мёртв? Вы его казнили?
Самое неприятное в улыбке этого мужчины — то, насколько искренне она выглядит. Будто он убедил притворяться каждую, даже самую маленькую, лицевую мышцу. Будто это не игра, а просто его реальность. Я беру кончик его галстука и
подношу к своему лицу, разглядывая блестящие волокна.
–Что они сделали? - спрашиваю я. - Как они сделали тебя таким? Мужчина улыбается ещё шире.
–Я чувствую себя фантастически.
Эйбрам отталкивает меня и приближается очень близко к лицу Миллера.
–Скажи, что тут происходит, - низко рычит он, не заботясь об отсутствии оружия. - Где все?
Второй Филиал переживает переходный период, - щебечет Миллер. - Проходят испытания новых концептов сотрудников.
В лифте раздается звон. Мы приехали на двадцатый этаж.
–Хочешь узнать больше? - спрашивает он.
Честно говоря, я не знаю, как бы ответил на этот вопрос, но когда дверь закрывается и Миллер шагает наружу, мы идём следом.
* * *
Мы находимся в огромной комнате размером с ангар для самолётов. От одного конца здания до другого нет стен, минимум на три этажа выше нет потолка.
Единственное освещение — бледный дневной свет, пробирающийся через прорези вместо окон. Всё видится смутными очертаниями, словно комната наполнена тёмным туманом. Сквозь этот туман я вижу людей. Сотни людей, окружающих сотни станков: стальные прессы, фрезы и более сложное оборудование, которое я не узнаю. Некоторые станки полностью автоматизированы, например, тот, который выкатывает маленькие латунные цилиндры, и тот, который наполняет их чёрным порошком, и тот, который запечатывает их свинцовыми конусами. Другим нужна помощь человека, например, тому, который отправляет пачки с клееобразной субстанцией на сборочную станцию, где мужчина встраивает в клей какую-то электронику и вставляет её внутрь металлического чемодана.
–Я знаю их, - бормочет М. - Я знаю эти машины.
–Мы рады представить вам обновленную Грей Ривер Нэйшнл, - голос Миллера разносится эхом по обширной тусклой комнате, пока он идёт впереди нас. - Это стало возможным благодаря недавним достижениям в области управления людскими ресурсами. Мы с нетерпением ждём создания упрощённой, но эффективной системы безопасности всех филиалов Аксиомы, поскольку наша семья продолжает расти...