Калеб пил редко, с тех пор как потерял родителей и жизнь его круто поменялась, но в этот раз решил составить деду компанию, налив себе грамм 150.
Сидя на улице, Брэнт старший говорил о погоде, жалуясь на колени, а Калеб витал в своих мечтах, пока речь старика резко не сменилась на другую тему.
--Внучка Уорингтон точно заколдовала тебя, все улыбаешься чему-то, не достать до тебя!
--Брось, дед, никто не колдовал! Просто... Я увидел ее снова и понял, насколько она мне родная.
Марвин понимал, лишившись самых близких ему людей, парень видел этот мир иначе и держался близ тех, кто что-то значил в его жизни. Потому он и переехал к старику, потому-то он не "отлипал" от девчонки. Калеб был слишком зависим от родных и боялся потерять еще кого-то.
--Что же ты будешь делать, когда объявится ее муж? -- пуская густой дым, спрашивал старик.
--Что же я могу сделать, кроме как сломать ему нос? -- хохотнул парень, но после косого взгляда Марвина, забрал слова обратно. -- Я не имею право делать что-либо, выбор будет за Тией. -- старик Брэнт одобрил последний вариант, посоветовав юному Брэнту меньше летать в облаках и почаще спускаться вниз, чтобы не разбиться в случае чего, но Калеб не боялся; ему нравилось то, что он чувствовал.
Тия страдала по Адаму. Ее страдания приумножились, она теперь и по Калебу тосковала, но не собиралась сворачивать с пути. Общение с этим парнем нужно было сводить на нет, как бы тяжело не было. Ей не нужен был повод сбегать еще и отсюда, ибо бежать уже некуда, да и состояние не позволит.
Заканчивалась 8-ая неделя беременности, Тия записывала в блокнот свои ощущения и следила за сроком, решив, что вернется в Нью Йорк после 12-ой недели. Перед сном, после душа, девушка часто стояла у зеркала и искала изменения в теле, но, к счастью или к сожалению, ее тело оставалось подтянутым и стройным, а живот плоским. С таким плохим аппетитом, девушка еще не скоро познает, что такое прибавка к весу.
Прежде чем уснуть, Тия включила на минуту телефон из любопытства, отчасти и от одиночества, и на ее дисплее выскочило огромное количество сообщений: друзья умоляли ее выйти на связь, сообщали, что Джек скоро женится, мать звонила множество раз, но остановилась она на сообщении от отца:
"--Прости меня, Тия. Это моя вина... Возвращайся."
Между ней и ее родителями была огромная пропасть, лишь увеличивавшаяся с годами. Видеть такое сообщение от отца для Тии было нечто таким, что затянуть эту дыру возможно и не все так плохо. Она любила родителей, их пониманию девушка была бы безумно рада.
«—Все в порядке, па-пап. Скоро вернусь.» — Тия не могла не ответить на такое. Девушка нажала «Отправить».
—I go crazy, crazy, baby, i go crazy! You turn it on then you're gone, yeah, you drive me!
Тия осторожно встала с кровати и босиком подошла к окну, не веря своим ушам. Отодвинув штору, девушка охнула, увидев по ту сторону Калеба, стоящего на стремянке. Он с душой исполнял песню Аеросмит, правда фальшивил жутко, словно заводят старый трактор. Тия распахнула окно и схватила парня за ворот куртки.
—Что ты творишь, «крейзи», ты же можешь упасть!
Калеб пролез к Тие в комнату, чтобы успокоить ее и с интересом осмотрел уютную мансарду, от которой веяло "девчачьим" духом. Он вспомнил маленькую Тию, она чувствовалась в этих обоях и даже в старом постере с Джеймсом Дином.
—Воу, я тут первый раз. — с улыбкой, он снял куртку, но Тия не позволила ему «расположиться», снова толкая к окну.
—Что ты здесь делаешь? Мэри-Энн услышит и не так поймет... Калеб, не стоит...
Молодой человек понимал, что не стоит, но был убежден, что однажды, он пожалеет, если не попробует.
Взяв в руки это овальное личико, Калеб прижался к ее пухлым губам, упиваясь этим поцелуем. Возможно, что он был первым и последним, поэтому вложил в него все свое нежное отношение к ней.
Опомнившись, Тия оттолкнула его, на ее глаза навернулись слезы от бури внутри. Если бы не присутствие бабушки в доме, она бы точно разразилась гневной тирадой, но сдержала возмущенные вопли.
—Что ты делаешь? Зачем ты это сделал?
Калеб не думал, что заставит ее заплакать своим поцелуем и опешил, чувствуя себя виноватым.