--Мой милый Калеб, ты стал светом и теплом в тяжелое для меня время, и не найдется в мире слов, чтобы описать мое отношение к тебе. -- у девушки заслезились глаза, глядя на то, как парень пытается делать вид, что все в порядке. -- Сейчас, я могу признаться, что очень тебя полюбила и время, проведенное с тобой было для меня счастливым. И, мне так жаль, что я не стала той самой женщиной в твоей жизни, но я уверенна, что ты найдешь невероятную любовь, которую ты заслуживаешь... -- Тия притянула к себе Калеба и крепко обвинила его шею. Молодой человек закрыл глаза, вдыхая запах ее волос и обнимая ее в ответ в то время, как внутри у него образовывалась черная дыра. -- У нас будет мальчик, Калеб, -- прошептала Тия, уткнувшись в его плечо. -- Ты был прав. -- Калеб улыбнулся сквозь не пролитые слезы. -- И, если ты сможешь меня простить... Я бы очень хотела, чтобы его крестным стал именно ты.
Он не мог не принять это предложение, не смотря на то, что ему будет чертовски сложно видеть эту женщину и понимать, что она никогда не станет его, никогда и не была его. Калеб согласился, но нашел повод не оставаться более в этом доме и в спешке ушел. Букеты, что оставались на заднем сидении его машины уже завяли, как и его надежды...
Тия осознавала, что поступила не честно. Ей стоило держаться подальше от парня, не скрывавшего свои намерения, позволяя ему надеяться на что-то. От этого ей было горько и гадко, но ничего поделать с этим не могла.
Оторвавшись от дороги, по которой пронесся Калеб, Тия обернулась и увидела, как на кухне Мэри-Энн нападает на ее мужа, вспоминая самую отборную брань. Вытерев с лица слезы, девушка бросилась Адаму на помощь.
Эпилог
Неразделенная любовь -- это та же любовь. Встретив Тию, Калеб раскрылся, после стольких лет заточения в себе и своем мире. Ему было больно, когда она уехала, даже первые летние дни виделись ему серыми и холодными. Тем не менее, парень чувствовал, что любовь к этой девушке сделала его лучше.
Тия умоляла его приехать на рождение малыша Калеба, но Брэнт отказался, ведь прошло еще мало времени, чтобы он мог спокойно смотреть на нее, на ее семейную идиллию. Когда же Тия позвала его на крестины, Калеб согласился; его любовные страдания поутихли, осколки несбыточных мечт собраны в пакетик и выброшены, ну, и, ему предстояло стать крестным отцом, настала пора!
Тия была искренне счастлива познакомить взрослого Калеба с маленьким, который сидел у нее на плече, оглядывая гостей в гостиной важным взглядом, как у Уэйнрайта старшего. Взяв на руки трехмесячного карапуза, Калеб не мог поверить, что это именно тот малыш, которого он был готов принять как своего. Ребенок тут же обслюнявил нос новоиспеченного крестного, и Тия забрала малыша.
--Кто-то проголодался! Ах, не успела сказать тебе в этой суматохе. Мне безумно нравится твоя новая прическа! -- потрепав парня по коротко подстриженным темным волосом, Тия улыбнулась и упорхала куда-то.
Поправляя прическу и оглядывая гостей, пришедших праздновать крещение наследника Уэйнрайта, Калеб чувствовал себя совсем чужим в этом мире и испытывал дискомфорт. Его взгляд столкнулся с взглядом девушки, стоящей в углу с бокалом шампанского; смуглая оливковая кожа блестела, отражая свет ламп, а пышные кудри то и дело выбивались из-за ее ушей. Поняв, что бестактно пожирает взглядом девушку, Калеб еле оторвался от нее и думал подойти к столу с закусками, но и там он увидел ту же девушку, только ее волосы были туго завязаны резинкой, а на чувственных губах играла улыбка. Калеб протер глаза, думая, что сходит с ума, но голос рядом сказал, что он не рехнулся.
--Это близнецы, Ракель и Роксана. -- к Калебу подошел Адам, заметив, как тот в недоумении рассматривал сестер. -- Роксана обручена, а Ракель как раз наблюдает за тобой, застенчиво кусая губы. -- хлопнув парня по плечу, Адам улыбнулся ему. Калеб попытался сделать тоже самое, но его взгляд снова скользил к тому месту, где стояла эта загадочная девушка. Ее уже там не было.
Ракель мечтательно вздыхала, стараясь говорить негромко, чтобы не мешать Тие убаюкать малыша, уставшего после обряда крещения.
--Смотрю на тебя и не узнаю. -- усмехнулась Тия. -- С момента, как ты зашла в гостиную, тебя не видно и не слышно. Ни единой колкости или дерзости! В чем дело?