-Это земляника, брат мой, здесь везде растут ее кусты-сзади подошел небритый и уставший с вида путник, усевшийся рядом со своим вечным спутником и защитником. В его ладонях была кучка красных ягод, которые он положил, предлагая другу попробовать-да не будь ты таким смурным, улыбнись, мы лишь в середине нашего пути, но смотри как они счастливы -он показал рукой на резвящихся внизу людей и звонко рассмеялся. Прекрасная обнаженная девушка с коричневыми волосами , прикрывающий ее спину заметила направленное на нее внимание и помахала рукой.
-Пожалуй-кивнул второй и тоже растянул тонкие губы в улыбке, а сразу после подхватил худыми пальцами ягоду земляники и забросил ее в рот, зажмурившись от яркой сладости.
-Почему ты не хочешь разыскать среди них спутницу твоей жизни, брат, смотри как они ярки и прекрасны, ты был обрел счастье, цель в жизни-проговорил смуглый мужчина, лицо которого уже начало покрываться морщинами. Его путь был долог, а груз возложенный на его плечи непомерно тяжел. Его собеседник же напротив был бледен и молод, яркие голубые глаза напоминали пару бездонных озер, а черные волосы были с виду мягкими и объемными.
-У меня есть цель-ответил он-сберечь тебя, а когда я выполню свой долг перед Господом тогда и можно будет задуматься над собственной жизнью
-Я рад, что ты так серьезно относишься к нашей миссии и посмотри чего мы благодаря тебе достигли. Уже половина мира знает о заветах творца нашего, а вторая половина в благоговении дожидается нашего с тобой визита.
-В этом лишь твоя заслуга, ты несешь ЕГО слово, ведь слышал как они тебя прозвали, мессия, кажется так?-на бледных губах играла улыбка
-Мессия-мужчина рассмеялся-я лишь голос и более никто. Но мои последователи отчего-то считают иначе, знаешь, они ведь пишут подобие летописи о нашем с тобой пути , назвали ее…кажется священным писанием-он провел пальцами по длинной бороде и покачал головой-слишком много мне чести, простому слуге
-Идем , собери своих последователей-кивнул на веселящихся людей бледный парень и поднялся на ноги, прихватив черный, весь во вмятинах и сколах меч и замотав его в кожаный ремень перебросил на спину. Его друг, ставший за годы скитаний настоящим братом спускался вниз по холму. Простая коричневая накидка и сандалии-вся одежда, что была на нем, никакого оружия или посторонних предметов. Такое обычное лицо, какое бывает у тысяч жителей юга , с виду обычное, но если присмотреться, оно испускало свет, такой каким светит солнце через облака. Не слепящий и не жгущий, а просто мягко согревающий . Обнаженные люди встретили радостными возгласами своего мессию, перестав брызгаться водой , а страж просто смотрел на него…добрыми, небесно-голубыми глазами.
-Ты сожалеешь?-спросил Лукас у стоящей рядом с мертвым телом демона девушки. Она просто смотрела на него, словно не веря, что тот тоже может быть смертен
-Нет, он всего лишь оружие-прошептала Афирия и громко выдохнув бессильно опала на ступени, облокотившись на холодный камень-всего лишь оружие
Де Вальдес улыбнулся и выдернул рапиру из груди стража, с интересом взглянув на изменившее цвет лезвие на полностью черное, оно было абсолютно сухо, ни одной капли крови.
-Кем же ты все таки был?-щерясь протянул рыцарь чистоты, пытаясь поймать рапирой хотя бы один лучик солнца, но металл не отражал света, а скорее впитывал его лучи, оставаясь все таким же черным и матовым
В коридоре послушались быстрые шаги и в комнату ворвался какой-то стражник в измятом металлическом шлеме. Сложно вообще было поверить, что он все еще способен ходить, настолько плохо выглядел человек
-Госпожа королева, там Лирийцы, они в городе, целая армия
Афирия подняла голову и широко раскрытыми глазами уставилась на стражника. Её пухлые губы задрожали , а из горла вырвался тихий писк, который никак нельзя было ожидать от кажущейся такой гордой девушки. Она медленно повернулась в сторону шокированного Лукаса
-Ты в-ведь защитишь меня?
Рыцарь не успел ответить. Прикрытая дверь едва не разлетелась в щепки от мощнейшего удара и в тронный зал наполнился тысячей солнечных зайчиков, пускаемых доспехами латников. Де Вальдес вскочил на ноги , наставляя рапиру на вбегающих воинов, но быстро опустил ее, когда их количество перевалило за полтора десятка.